DipKurier / Russlanddeutsche Allgemeine
DipKurier / Russlanddeutsche Allgemeine

Россия: политика и экономика

Статья Владимира Путина

 

«Об историческом единстве

русских и украинцев»

 

Окончание. Начало на стр. 1.

 

Киевский княжеский стол занимал главенствующее положение в Древнерусском государстве. Так повелось с конца IX века. Слова Вещего Олега о Киеве: «Да будет это мать городам русским» – сохранила для потомков «Повесть временных лет».

 

Позднее, как и другие европейские государства того времени, Древняя Русь столкнулась с ослаблением центральной власти, раздробленностью. При этом и знать, и простые люди воспринимали Русь как общее пространство, как свою Отчизну.

 

После разрушительного нашествия Батыя, когда многие города, включая Киев, были разорены, раздробленность усилилась. Северо-Восточная Русь попала в ордынскую зависимость, но сохранила ограниченный суверенитет. Южные и западные русские земли в основном вошли в состав Великого Княжества Литовского, которое, хочу обратить на это внимание, в исторических документах называлось Великим Княжеством Литовским и Русским.

 

Представители княжеских и боярских родов переходили на службу от одного князя к другому, враждовали между собой, но и дружили, заключали союзы. На Куликовом поле рядом с великим князем Московским Дмитрием Ивановичем сражались воевода Боброк с Волыни, сыновья великого князя Литовского Ольгерда – Андрей Полоцкий и Дмитрий Брянский. При этом свои войска на соединение с Мамаем вёл великий князь Литовский Ягайло – сын тверской княжны. Всё это – страницы нашей общей истории, отражение её сложности и многомерности.

 

Важно отметить, что и в западных, и в восточных русских землях говорили на одном языке. Вера была православной. Вплоть до середины XV века сохранялось единое церковное управление.

 

На новом витке исторического развития точками притяжения, консолидации территорий Древней Руси могли стать и Литовская Русь, и укреплявшаяся Московская Русь. История распорядилась так, что центром воссоединения, продолжившим традицию древнерусской государственности, стала Москва. Московские князья – потомки князя Александра Невского – сбросили внешнее ярмо, начали собирать исторические русские земли.

 

В Великом Княжестве Литовском шли иные процессы. В XIV веке правящая элита Литвы приняла католичество. В XVI веке была заключена Люблинская уния с Польским Королевством – образовалась «Речь Посполитая Обоих Народов» (по сути – польского и литовского). Польская католическая знать получила значительные земельные владения и привилегии на территории Руси. Согласно Брестской унии 1596 года часть западнорусского православного духовенства подчинилась власти Папы Римского. Проводились ополячивание и латинизация, православие вытеснялось.

 

Как ответ, в XVI–XVII веках нарастало освободительное движение православного населения Поднепровья. Переломными стали события времён гетмана Богдана Хмельницкого. Его сторонники пытались добиться от Речи Посполитой автономии.

 

В прошении Войска запорожского королю Речи Посполитой в 1649 году говорилось о соблюдении прав русского православного населения, о том, чтобы «воевода Киевский был народа русского и закона греческого, чтобы не наступал на церкви божии…». Но запорожцев не услышали.

 

Последовали обращения Б. Хмельницкого в Москву, которые рассматривались Земскими соборами. 1 октября 1653 года этот высший представительный орган Русского государства решил поддержать единоверцев и принять их под покровительство. В январе 1654 года Переяславской Радой это решение было подтверждено. Затем послы Б. Хмельницкого и Москвы объехали десятки городов, включая Киев, жители которых принесли присягу русскому царю. Ничего подобного, кстати, не было при заключении Люблинской унии.

 

В письме в Москву в 1654 году Б. Хмельницкий благодарил царя Алексея Михайловича за то, что он «всё Войско запорожское и весь мир православный российский под крепкую и высокую руку свою царскую принять изволил». То есть в обращениях и к польскому королю, и к русскому царю запорожцы называли, определяли себя русскими православными людьми.

 

В ходе затяжной войны Русского государства с Речью Посполитой некоторые из гетманов, наследников Б.  Хмельницкого, то «отлагались» от Москвы, то искали поддержки у Швеции, Польши, Турции. Но, повторю, для народа война носила, по сути, освободительный характер. Она завершилась Андрусовским перемирием 1667 года. Окончательные итоги закрепил «Вечный мир» 1686 года. В состав Русского государства вошли город Киев и земли левобережья Днепра, включая Полтавщину, Черниговщину, а также Запорожье. Их жители воссоединились с основной частью русского православного народа. За самой этой областью утвердилось название «Малая Русь» (Малороссия).

 

Название «Украина» тогда использовалось чаще в значении, в котором древнерусское слово «окраина» встречается в письменных источниках ещё с XII века, когда речь шла о различных порубежных территориях. А слово «украинец», если судить также по архивным документам, первоначально означало пограничных служилых людей, обеспечивавших защиту внешних рубежей.

 

На Правобережье, оставшемся в Речи Посполитой, реставрировались старые порядки, усилился социальный и религиозный гнёт. Левобережье, земли, взятые под защиту единого государства, напротив, стали активно развиваться. Сюда массово переселялись жители с другого берега Днепра. Они искали поддержки у людей одного языка и, конечно, одной веры.

 

Во время Северной войны со Швецией перед жителями Малороссии не стоял выбор – с кем быть. Мятеж Мазепы поддержала лишь небольшая часть казаков. Люди разных сословий считали себя русскими и православными.

Представители казачьей старши́ны, включённые в дворянское сословие, достигали в России высот политической, дипломатической, военной карьеры. Выпускники Киево-Могилянской академии играли ведущую роль в церковной жизни. Так было и во времена гетманства – по сути, автономного государственного образования со своим особым внутренним устройством, а затем – и в Российской империи. Малороссы во многом и созидали большую общую страну, её государственность, культуру, науку. Участвовали в освоении и развитии Урала, Сибири, Кавказа, Дальнего Востока. Кстати, и в советский период уроженцы Украины занимали самые значимые, в том числе высшие посты в руководстве единого государства. Достаточно сказать, что в общей сложности без малого 30 лет КПСС возглавляли Н. Хрущёв и Л. Брежнев, чья партийная биография была самым тесным образом связана с Украиной.

 

Во второй половине XVIII века, после войн с Османской империей, в состав России вошли Крым, а также земли Причерноморья, получившие название «Новороссия». Они заселялись выходцами из всех российских губерний. После разделов Речи Посполитой Российская империя возвратила западные древнерусские земли, за исключением Галиции и Закарпатья, которые оказались в Австрийской, а впоследствии – в Австро-Венгерской империи.

 

Интеграция западнорусских земель в общее государственное пространство являлась не только результатом политических и дипломатических решений. Она проходила на основе общей веры и культурных традиций. И вновь особо отмечу – языковой близости. Так, ещё в начале XVII века один из иерархов Униатской церкви Иосиф Рутский сообщал в Рим, что жители Московии называют русских из Речи Посполитой своими братьями, что письменный язык у них совершенно одинаков, а разговорный – хоть и отличается, но незначительно. По его выражению, как у жителей Рима и Бергамо. Это, как мы знаем, центр и север современной Италии.

 

Конечно, за многие века раздробленности, жизни в разных государствах возникли региональные языковые особенности, го́воры. Язык литературный обогащался за счёт народного. Огромную роль здесь сыграли Иван Котляревский, Григорий Сковорода, Тарас Шевченко. Их произведения являются нашим общим литературным и культурным достоянием. Стихи Тараса Шевченко созданы на украинском языке, а проза – в основном на русском. Книги Николая Гоголя, патриота России, уроженца Полтавщины, написаны на русском языке, полны малороссийскими народными выражениями и фольклорными мотивами. Как можно поделить это наследие между Россией и Украиной? И зачем это делать?

 

Юго-западные земли Российской империи, Малороссия и Новороссия, Крым развивались как многообразные по своему этническому и религиозному составу. Здесь жили крымские татары, армяне, греки, евреи, караимы, крымчаки, болгары, поляки, сербы, немцы и другие народы. Все они сохраняли свою веру, традиции, обычаи.

 

Не собираюсь ничего идеализировать. Известны и Валуевский циркуляр 1863 года, и Эмский акт 1876 года, ограничивавшие издание и ввоз из-за границы религиозной и общественно-политической литературы на украинском языке. Но здесь важен исторический контекст. Эти решения принимались на фоне драматических событий в Польше, стремления лидеров польского национального движения использовать «украинский вопрос» в своих интересах.

 

Добавлю, что художественные произведения, сборники украинских стихов, народных песен продолжали издаваться. Объективные факты говорят о том, что в Российской империи шёл активный процесс развития малороссийской культурной идентичности в рамках большой русской нации, соединявшей великороссов, малороссов и белорусов.

Одновременно в среде польской элиты и некоторой части малороссийской интеллигенции возникали и укреплялись представления об отдельном от русского украинском народе. Исторической основы здесь не было и не могло быть, поэтому выводы строились на самых разных вымыслах. Вплоть до того, что украинцы якобы вообще не славяне, или, наоборот, что украинцы – это настоящие славяне, а русские, «московиты», – нет. Подобные «гипотезы» стали всё чаще использовать в политических целях как инструмент соперничества между европейскими государствами.

 

С конца XIX века австро-венгерские власти подхватили эту тему – в противовес как польскому национальному движению, так и москвофильским настроениям в Галиции. В годы Первой мировой войны Вена способствовала формированию так называемого Легиона украинских сечевых стрельцов. Галичан, заподозренных в симпатиях к православию и к России, подвергали жестоким репрессиям, бросали в концентрационные лагеря Талергоф и Терезин.

 

Дальнейшее развитие событий связано с крахом европейских империй, с ожесточённой Гражданской войной, развернувшейся на огромном пространстве бывшей Российской империи, с иностранной интервенцией.

 

После Февральской революции, в марте 1917 года, в Киеве была создана Центральная Рада, претендовавшая на роль органа высшей власти. В ноябре 1917 года в своём третьем универсале она заявила о создании Украинской Народной Республики (УНР) в составе России.

 

В декабре 1917 года представители УНР прибыли в Брест-Литовск, где шли переговоры Советской России с Германией и её союзниками. На заседании 10 января 1918 года глава украинской делегации зачитал ноту о независимости Украины. Затем Центральная Рада в своём четвёртом универсале провозгласила Украину независимой.

 

Продекларированный суверенитет оказался недолгим. Буквально через несколько недель делегация Рады подписала сепаратный договор со странами германского блока. Находившимся в тяжёлом положении Германии и Австро-Венгрии нужны были украинские хлеб и сырьё. Чтобы обеспечить масштабные поставки, они добились согласия на отправку в УНР своих войск и технического персонала. Фактически использовали это как предлог для оккупации.

 

Тем, кто сегодня отдал Украину под полное внешнее управление, нелишне вспомнить, что тогда, в 1918 году, подобное решение оказалось роковым для правящего в Киеве режима. При прямом участии оккупационных войск Центральная Рада была свергнута, а к власти приведён гетман П. Скоропадский, провозгласивший вместо УНР Украинскую державу, которая находилась, по сути, под германским протекторатом.

 

В ноябре 1918 года – после революционных событий в Германии и Австро-Венгрии – П. Скоропадский, лишившийся поддержки немецких штыков, взял другой курс и заявил, что «Украине первой предстоит выступить в деле образования Всероссийской федерации». Однако вскоре режим вновь сменился. Наступило время так называемой Директории.

 

Осенью 1918 года украинские националисты провозгласили Западно-Украинскую Народную Республику (ЗУНР), а в январе 1919 года объявили о её объединении с Украинской Народной Республикой. В июле 1919 года украинские части были разгромлены польскими войсками, территория бывшей ЗУНР оказалась под властью Польши.

 

В апреле 1920 года С. Петлюра (один из «героев», которых навязывают современной Украине) заключил от имени Директории УНР секретные конвенции, по которым – в обмен на военную поддержку – отдал Польше земли Галиции и Западной Волыни. В мае 1920 года петлюровцы вступили в Киев в обозе польских частей. Но ненадолго. Уже в ноябре 1920 года, после перемирия между Польшей и Советской Россией, остатки петлюровских войск сдались тем же полякам.

 

На примере УНР видно, насколько неустойчивыми были разного рода квазигосударственные образования, возникавшие на пространстве бывшей Российской империи в ходе Гражданской войны и смуты. Националисты стремились к созданию своих отдельных государств, лидеры Белого движения выступали за неделимую Россию. Не представляли себя вне России и многие республики, учреждённые сторонниками большевиков. Вместе с тем по разным мотивам вожди большевистской партии порой буквально выталкивали их за пределы Советской России.

Так, в начале 1918 года была провозглашена Донецко-Криворожская советская республика, которая обратилась в Москву с вопросом о вхождении в Советскую Россию. Последовал отказ. В. Ленин встречался с руководителями этой республики и убеждал их действовать в составе Советской Украины. 15 марта 1918 года ЦК РКП(б) прямо постановил направить на Украинский съезд Советов делегатов, в том числе из Донецкого бассейна, и создать на съезде «одно правительство для всей Украины». Территории Донецко-Криворожской советской республики в дальнейшем в основном и составили области Юго-Востока Украины.

 

По Рижскому договору 1921 года между РСФСР, УССР и Польшей западные земли бывшей Российской империи отошли Польше. В межвоенный период польское правительство развернуло активную переселенческую политику, стремясь изменить этнический состав в «восточных кресах» – так в Польше называли территории нынешней Западной Украины, Западной Белоруссии и части Литвы. Проводилась жёсткая полонизация, местная культура и традиции подавлялись. В дальнейшем, уже в годы Второй мировой войны, радикальные группировки украинских националистов использовали это как повод для террора не только против польского, но и еврейского, русского населения.

 

В 1922 году при создании СССР, одним из учредителей которого выступила УССР, после достаточно острой дискуссии среди лидеров большевиков был реализован ленинский план образования союзного государства как федерации равноправных республик. В текст Декларации об образовании Союза ССР, а затем в Конституцию СССР 1924 года внесли право свободного выхода республик из Союза. Таким образом, в основание нашей государственности была заложена самая опасная «мина замедленного действия». Она и взорвалась, как только исчез страховочный, предохранительный механизм в виде руководящей роли КПСС, которая в итоге сама развалилась изнутри. Начался «парад суверенитетов». 8 декабря 1991 года было подписано так называемое Беловежское соглашение о создании Содружества Независимых Государств, в котором объявлялось, что «Союз ССР как субъект международного права и геополитическая реальность прекращает своё существование». Кстати, Устав СНГ, принятый ещё в 1993 году, Украина не подписала и не ратифицировала.

 

В 20–30-е годы прошлого века большевики активно продвигали политику «коренизации», которая в Украинской ССР проводилась как украинизация. Символично, что в рамках этой политики с согласия советских властей в СССР вернулся и был избран членом Академии наук М. Грушевский – бывший председатель Центральной Рады, один из идеологов украинского национализма, в своё время пользовавшийся поддержкой Австро-Венгрии.

 

«Коренизация», безусловно, сыграла большую роль в развитии и укреплении украинской культуры, языка, идентичности. Вместе с тем под видом борьбы с так называемым русским великодержавным шовинизмом украинизация зачастую навязывалась тем, кто себя украинцем не считал. Именно советская национальная политика – вместо большой русской нации, триединого народа, состоявшего из великороссов, малороссов и белорусов, – закрепила на государственном уровне положение о трёх отдельных славянских народах: русском, украинском и белорусском.

 

В 1939 году земли, ранее захваченные Польшей, были возвращены в СССР. Их значительная часть присоединена к Советской Украине. В 1940 году в УССР вошла часть Бессарабии, оккупированная Румынией в 1918 году, и Северная Буковина. В 1948 году – черноморский остров Змеиный. В 1954 году в состав УССР была передана Крымская область РСФСР – с грубым нарушением действовавших на тот момент правовых норм.

 

Отдельно скажу о судьбе Подкарпатской Руси, которая после распада Австро-Венгрии оказалась в Чехословакии. Значительную часть местных жителей составляли русины. Об этом сейчас мало вспоминают, но после освобождения Закарпатья советскими войсками съезд православного населения края высказался за включение Подкарпатской Руси в РСФСР или непосредственно в СССР – на правах отдельной Карпаторусской республики. Но это мнение людей проигнорировали. И летом 1945 года было объявлено – как писала газета «Правда» – об историческом акте воссоединения Закарпатской Украины «со своей издавней родиной – Украиной».

 

Таким образом, современная Украина – целиком и полностью детище советской эпохи. Мы знаем и помним, что в значительной степени она создавалась за счёт исторической России. Достаточно сравнить, какие земли воссоединились с Российским государством в XVII веке и с какими территориями УССР вышла из состава Советского Союза.

 

Большевики относились к русскому народу как неисчерпаемому материалу для социальных экспериментов. Они грезили мировой революцией, которая, по их мнению, вообще отменит национальные государства. Поэтому произвольно нарезали границы, раздавали щедрые территориальные «подарки». В конечном счёте, чем именно руководствовались лидеры большевиков, кромсая страну, уже не имеет значения. Можно спорить о деталях, о подоплёке и логике тех или иных решений. Очевидно одно: Россия фактически была ограблена.

 

Работая над этой статьёй, основывался не на каких-то секретных архивах, а на открытых документах, которые содержат хорошо известные факты. Руководители современной Украины и их внешние покровители предпочитают об этих фактах не вспоминать. Зато по самым разным поводам, к месту и не к месту, в том числе за рубежом, сегодня принято осуждать «преступления советского режима», причисляя к ним даже те события, к которым ни КПСС, ни СССР, ни тем более современная Россия не имеют никакого отношения. При этом действия большевиков по отторжению от России её исторических территорий преступным актом не считаются. Понятно почему. Раз это привело к ослаблению России, то наших недоброжелателей это устраивает.

 

В СССР границы между республиками, конечно же, не воспринимались как государственные, носили условный характер в рамках единой страны, которая, при всех атрибутах федерации, по существу была в высшей степени централизованной – за счёт, повторю, руководящей роли КПСС. Но в 1991 году все эти территории, а главное – люди, которые там жили, в одночасье оказались за границей. И были уже действительно оторваны от исторической Родины.

Что тут скажешь? Всё меняется. В том числе – страны, общества. И конечно, часть одного народа в ходе своего развития – в силу ряда причин, исторических обстоятельств – может в определённый момент ощутить, осознать себя отдельной нацией. Как к этому относиться? Ответ может быть только один: с уважением!

 

Хотите создать собственное государство? Пожалуйста! Но на каких условиях? Напомню здесь оценку, которую дал один из самых ярких политических деятелей новой России, первый мэр Санкт-Петербурга А. Собчак. Как высокопрофессиональный юрист он считал, что любое решение должно быть легитимно, и потому в 1992 году высказал следующее мнение: республики – учредители Союза, после того как они сами же аннулировали Договор 1922 года, должны вернуться в те границы, в которых они вступили в состав Союза. Все же остальные территориальные приобретения – это предмет для обсуждения, переговоров, потому что аннулировано основание.

Другими словами – уходите с тем, с чем пришли. С такой логикой трудно спорить. Добавлю только, что произвольную перекройку границ большевики, как уже отмечал, начали ещё до создания Союза, и все манипуляции с территориями проводили волюнтаристски, игнорируя мнение людей.

 

Российская Федерация признала новые геополитические реалии. И не просто признала, а многое сделала, чтобы Украина состоялась как независимая страна. В трудные 90-е годы и в новом тысячелетии мы оказывали Украине весомую поддержку. В Киеве используют свою «политическую арифметику», но в 1991–2013 годах только за счёт низких цен на газ Украина сэкономила для своего бюджета более 82 миллиардов долларов, а сегодня буквально «цепляется» за 1,5 миллиарда долларов российских платежей за транзит нашего газа в Европу. Тогда как при сохранении экономических связей между нашими странами положительный эффект для Украины исчислялся бы десятками миллиардов долларов.

 

Украина и Россия десятилетиями, веками развивались как единая экономическая система. Глубине кооперации, которая у нас была 30 лет назад, сегодня могли бы позавидовать страны Евросоюза. Мы являемся естественными, взаимодополняющими друг друга экономическими партнёрами. Такая тесная взаимосвязь способна усиливать конкурентные преимущества, приумножать потенциал обеих стран.

 

А он у Украины был значительным, включал мощную инфраструктуру, газотранспортную систему, передовые отрасли судостроения, авиастроения, ракетостроения, приборостроения, научные, конструкторские, инженерные школы мирового уровня. Получив такое наследие, лидеры Украины, объявляя о независимости, обещали, что украинская экономика станет одной из ведущих, а уровень жизни людей одним из самых высоких в Европе.

 

Сегодня промышленные высокотехнологичные гиганты, которыми некогда гордились и Украина, и вся страна, лежат на боку. За последние 10 лет выпуск продукции машиностроения упал на 42 процента. Масштаб деиндустриализации и в целом деградации экономики виден по такому показателю, как выработка электроэнергии, которая за 30 лет на Украине сократилась практически вдвое. И наконец, по данным МВФ, в 2019 году, ещё до эпидемии коронавируса, уровень подушевого ВВП Украины составил меньше 4 тысяч долларов. Это ниже Республики Албании, Республики Молдовы и непризнанного Косова. Украина сейчас – беднейшая страна Европы.

 

Кто в этом виноват? Разве народ Украины? Конечно же, нет. Именно украинские власти растранжирили, пустили на ветер достижения многих поколений. Мы же знаем, насколько трудолюбив и талантлив народ Украины. Он умеет настойчиво и упорно добиваться успехов, выдающихся результатов. И эти качества, как и открытость, природный оптимизм, гостеприимство – никуда не делись. Остаются прежними и чувства миллионов людей, которые относятся к России не просто хорошо, а с большой любовью, так же как и мы к Украине.

 

До 2014 года сотни соглашений, совместных проектов работали на развитие наших экономик, деловых и культурных связей, на укрепление безопасности, на решение общих социальных, экологических задач. Приносили ощутимую пользу людям – и в России, и на Украине. Именно это мы считали главным. И потому плодотворно взаимодействовали со всеми, подчеркну, со всеми руководителями Украины.

 

Даже после известных событий в Киеве в 2014 году давал поручения российскому Правительству продумать варианты контактов по линии профильных министерств и ведомств в части сохранения и поддержки наших экономических связей. Однако встречного желания как не было, так до сих пор и нет. Тем не менее Россия по-прежнему входит в тройку главных торговых партнёров Украины, а сотни тысяч украинцев приезжают к нам на заработки и встречают здесь радушие и поддержку. Такая вот получается «страна-агрессор».

 

Когда распался СССР, многие и в России, и на Украине всё же искренне верили, исходили из того, что наши тесные культурные, духовные, экономические связи безусловно сохранятся, как и общность народа, в основе своей всегда чувствовавшего себя единым. Однако события – сперва исподволь, а потом всё быстрее – стали развиваться в ином направлении.

 

По сути, украинские элиты решили обосновать независимость своей страны через отрицание её прошлого, правда, за исключением вопроса границ. Стали мифологизировать и переписывать историю, вымарывать из неё всё, что нас объединяет, говорить о периоде пребывания Украины в составе Российской империи и СССР как об оккупации. Общую для нас трагедию коллективизации, голода начала 30-х годов выдавать за геноцид украинского народа.

 

Открыто и всё наглее заявляли о своих амбициях радикалы и неонацисты. Им потакали и официальные власти, и местные олигархи, которые, ограбив народ Украины, украденное держат в западных банках и готовы продать мать родную, чтобы сохранить капиталы. К этому следует добавить хроническую слабость государственных институтов, положение добровольного заложника чужой геополитической воли.

 

Напомню, что достаточно давно, задолго до 2014 года, США и страны ЕС планомерно и настойчиво подталкивали Украину к тому, чтобы свернуть, ограничить экономическое сотрудничество с Россией. Мы – как крупнейший торгово-экономический партнёр Украины – предлагали обсудить возникающие проблемы в формате Украина – Россия – ЕС. Но всякий раз нам заявляли, что Россия тут ни при чём, мол, вопрос касается только ЕС и Украины. Де-факто западные страны отклонили неоднократные российские предложения о диалоге.

 

Шаг за шагом Украину втягивали в опасную геополитическую игру, цель которой – превратить Украину в барьер между Европой и Россией, в плацдарм против России. Неизбежно пришло время, когда концепция «Украина – не Россия» уже не устраивала. Потребовалась «анти-Россия», с чем мы никогда не смиримся.

 

Заказчики этого проекта взяли за основу ещё старые наработки польско-австрийских идеологов создания «антимосковской Руси». И не надо никого обманывать, что это делается в интересах народа Украины. Никогда Речи Посполитой не нужна была украинская культура и тем более казачья автономия. В Австро-Венгрии исторические русские земли нещадно эксплуатировались и оставались самыми бедными. Нацистам, которым прислуживали коллаборационисты, выходцы из ОУН-УПА, нужна была не Украина, а жизненное пространство и рабы для арийских господ.

 

Об интересах украинского народа не думали и в феврале 2014 года. Справедливое недовольство людей, вызванное острейшими социально-экономическими проблемами, ошибками, непоследовательными действиями тогдашних властей, просто цинично использовали. Западные страны напрямую вмешались во внутренние дела Украины, поддержали переворот. Его тараном выступили радикальные националистические группировки. Их лозунги, идеология, откровенная агрессивная русофобия во многом и стали определять государственную политику на Украине.

Под удар попало всё то, что объединяло нас и сближает до сих пор. Прежде всего – русский язык. Напомню, что новые «майданные» власти первым делом попытались отменить закон о государственной языковой политике. Потом был закон об «очищении власти», закон об образовании, практически вычеркнувший русский язык из учебного процесса.

 

И наконец, уже в мае этого года действующий президент внёс в Раду законопроект о «коренных народах». Ими признаются лишь те, кто составляет этническое меньшинство и не имеет собственного государственного образования за пределами Украины. Закон принят. Новые семена раздора посеяны. И это в стране – как уже отмечал – очень сложной по территориальному, национальному, языковому составу, по истории своего формирования.

 

Может прозвучать аргумент: раз вы говорите о единой большой нации, триедином народе, то какая разница, кем люди себя считают – русскими, украинцами или белорусами. Полностью с этим согласен. Тем более что определение национальной принадлежности, особенно в смешанных семьях, – это право каждого человека, свободного в своём выборе.

Но дело в том, что на Украине сегодня ситуация совершенно другая, поскольку речь идёт о принудительной смене идентичности. И самое отвратительное, что русских на Украине заставляют не только отречься от своих корней, от поколений предков, но и поверить в то, что Россия – их враг. Не будет преувеличением сказать, что курс на насильственную ассимиляцию, на формирование этнически чистого украинского государства, агрессивно настроенного к России, по своим последствиям сравним с применением против нас оружия массового поражения.  В результате такого грубого, искусственного разрыва русских и украинцев совокупно русский народ может уменьшиться на сотни тысяч, а то и на миллионы.

 

Ударили и по нашему духовному единству. Как и во времена Великого Княжества Литовского, затеяли новое церковное размежевание. Не скрывая, что преследуют политические цели, светские власти грубо вмешались в церковную жизнь и довели дело до раскола, до захвата храмов, избиения священников и монахов. Даже широкая автономия Украинской православной церкви при сохранении духовного единства с Московским патриархатом их категорически не устраивает. Этот зримый, многовековой символ нашего родства им надо во что бы то ни стало разрушить.

 

Думаю, закономерно и то, что представители Украины раз за разом голосуют против резолюции Генеральной Ассамблеи ООН, осуждающей героизацию нацизма. Под охраной официальных властей проходят марши, факельные шествия в честь недобитых военных преступников из эсэсовских формирований. В ранг национальных героев ставят Мазепу, который предавал всех по кругу, Петлюру, который за польское покровительство расплачивался украинскими землями, Бандеру, сотрудничавшего с нацистами. Делают всё, чтобы вычеркнуть из памяти молодых поколений имена настоящих патриотов и победителей, которыми всегда гордились на Украине.

 

Для украинцев, сражавшихся в рядах Красной Армии, в партизанских отрядах, Великая Отечественная война была именно Отечественной, потому что они защищали свой дом, свою большую общую Родину. Более двух тысяч стали Героями Советского Союза. Среди них легендарный лётчик Иван Никитович Кожедуб, бесстрашный снайпер, защитница Одессы и Севастополя Людмила Михайловна Павличенко, отважный командир партизан Сидор Артемьевич Ковпак. Это несгибаемое поколение сражалось, отдавало свои жизни за наше будущее, за нас. Забыть об их подвиге – значит предать своих дедов, матерей и отцов.

 

Проект «анти-Россия» отвергли миллионы жителей Украины. Крымчане и севастопольцы сделали свой исторический выбор. А люди на Юго-Востоке мирно пытались отстоять свою позицию. Но их всех, включая детей, записали в сепаратисты и террористы. Стали грозить этническими чистками и применением военной силы. И жители Донецка, Луганска взялись за оружие, чтобы защитить свой дом, язык, свою жизнь. Разве им оставили иной выбор – после погромов, которые прокатились по городам Украины, после ужаса и трагедии 2 мая 2014 года в Одессе, где украинские неонацисты заживо сожгли людей, устроили новую Хатынь? Такую же расправу последователи бандеровцев готовы были учинить в Крыму, Севастополе, Донецке и Луганске. Они и сейчас не отказываются от подобных планов. Ждут своего часа. Но не дождутся.

 

Государственный переворот, последовавшие за этим действия киевских властей неизбежно спровоцировали противостояние и гражданскую войну. По оценке Верховного комиссара ООН по правам человека, общее число жертв, связанных с конфликтом в Донбассе, превысило 13 тысяч человек. В их числе старики, дети. Страшные, невосполнимые потери.

 

Россия сделала всё, чтобы остановить братоубийство. Были заключены Минские соглашения, которые нацелены на мирное урегулирование конфликта в Донбассе. Убеждён, что они по-прежнему не имеют альтернативы. Во всяком случае, никто не отзывал свои подписи ни под минским «Комплексом мер», ни под соответствующими заявлениями лидеров стран «нормандского формата». Никто не инициировал пересмотр Резолюции Совета Безопасности ООН от 17 февраля 2015 года.

 

В ходе официальных переговоров, особенно после «одёргивания» со стороны западных партнёров, представители Украины периодически заявляют о «полной приверженности» Минским соглашениям, на деле же руководствуются позицией об их «неприемлемости». Не намерены всерьёз обсуждать ни особый статус Донбасса, ни гарантии для живущих здесь людей. Предпочитают эксплуатировать образ «жертвы внешней агрессии» и торговать русофобией. Устраивают кровавые провокации в Донбассе. Словом, любыми способами привлекают к себе внимание внешних покровителей и хозяев.

 

Судя по всему, и всё больше убеждаюсь в этом: Киеву Донбасс просто не нужен. Почему? Потому что, во-первых, жители этих регионов никогда не примут те порядки, которые им пытались и пытаются навязать силой, блокадой, угрозами. И во-вторых, итоги и Минска-1, и Минска-2, дающие реальный шанс мирно восстановить территориальную целостность Украины, напрямую договорившись с ДНР и ЛНР при посредничестве России, Германии и Франции, противоречат всей логике проекта «анти-Россия». А он может держаться только на постоянном культивировании образа внутреннего и внешнего врага. И добавлю – под протекторатом, контролем со стороны западных держав.

Что и происходит на практике. Прежде всего – это создание в украинском обществе атмосферы страха, агрессивная риторика, потакание неонацистам, милитаризация страны. Наряду с этим – не просто полная зависимость, а прямое внешнее управление, включая надзор иностранных советников за украинскими органами власти, спецслужбами и вооружёнными силами, военное «освоение» территории Украины, развёртывание инфраструктуры НАТО. Не случайно, что упомянутый скандальный закон о «коренных народах» принимался под прикрытием масштабных натовских учений на Украине.

 

Под таким же прикрытием проходит и поглощение остатков украинской экономики, эксплуатация её природных ресурсов. Не за горами распродажа сельхозземель, а кто их скупит – очевидно. Да, время от времени Украине выделяют финансовые средства, кредиты, но под свои условия и интересы, под преференции и льготы для западных компаний. Кстати, кто будет отдавать эти долги? Видимо, предполагается, что это придётся делать не только сегодняшнему поколению украинцев, но их детям, внукам, да, наверное, и правнукам.

 

Западные авторы проекта «анти-Россия» так настраивают украинскую политическую систему, чтобы менялись президенты, депутаты, министры, но была неизменной установка на разделение с Россией, на вражду с ней. Основным предвыборным лозунгом действующего президента было достижение мира. Он на этом пришёл к власти. Обещания оказались враньём. Ничего не изменилось. А в чём-то ситуация на Украине и вокруг Донбасса ещё и деградировала.

 

В проекте «анти-Россия» нет места суверенной Украине, как и политическим силам, которые пытаются отстаивать её реальную независимость. На тех, кто говорит о примирении в украинском обществе, о диалоге, о поиске выхода из возникшего тупика, вешают ярлык «пророссийских» агентов.

 

Повторю, для многих на Украине проект «анти-Россия» просто неприемлем. И таких людей – миллионы. Но им не дают поднять голову. У них практически отняли легальную возможность защитить свою точку зрения. Их запугивают, загоняют в подполье. За убеждения, за сказанное слово, за открытое выражение своей позиции не только подвергают преследованиям, но и убивают. Убийцы, как правило, остаются безнаказанными.

 

«Правильным» патриотом Украины сейчас объявляется лишь тот, кто ненавидит Россию. Более того, всю украинскую государственность, как мы понимаем, предлагается в дальнейшем строить исключительно на этой идее. Ненависть и озлобление – и мировая история это не раз доказывала – весьма зыбкое основание для суверенитета, чреватое многими серьёзными рисками и тяжёлыми последствиями.

 

Все ухищрения, связанные с проектом «анти-Россия», нам понятны. И мы никогда не допустим, чтобы наши исторические территории и живущих там близких для нас людей использовали против России. А тем, кто предпримет такую попытку, хочу сказать, что таким образом они разрушат свою страну.

 

Действующие власти на Украине любят ссылаться на западный опыт, рассматривают его как образец для подражания. Так посмотрите, как живут рядом друг с другом Австрия и Германия, США и Канада. Близкие по этническому составу, культуре, фактически с одним языком, они при этом остаются суверенными государствами, со своими интересами, со своей внешней политикой. Но это не мешает их самой тесной интеграции или союзническим отношениям. У них весьма условные, прозрачные границы. И граждане, пересекая их, чувствуют себя как дома. Создают семьи, учатся, работают, занимаются бизнесом. Кстати, так же, как и миллионы уроженцев Украины, которые живут сейчас в России. Для нас они – свои, родные.

 

Россия открыта для диалога с Украиной и готова обсуждать самые сложные вопросы. Но нам важно понимать, что партнёр отстаивает свои национальные интересы, а не обслуживает чужие, не является орудием в чьих-то руках для борьбы с нами.

 

Мы с уважением относимся к украинскому языку и традициям. К стремлению украинцев видеть своё государство свободным, безопасным, благополучным.

 

Убеждён, что подлинная суверенность Украины возможна именно в партнёрстве с Россией. Наши духовные, человеческие, цивилизационные связи формировались столетиями, восходят к одним истокам, закалялись общими испытаниями, достижениями и победами. Наше родство передаётся из поколения в поколение. Оно – в сердцах, в памяти людей, живущих в современных России и Украине, в кровных узах, объединяющих миллионы наших семей. Вместе мы всегда были и будем многократно сильнее и успешнее. Ведь мы – один народ.

 

Сейчас эти слова воспринимаются кое-кем в штыки. Могут быть истолкованы как угодно. Но многие люди меня услышат. И скажу одно: Россия никогда не была и не будет «анти-Украиной». А какой быть Украине – решать её гражданам.

В. Путин

12 июля 2021 года

______________________________________________________________________________________________________

 

Виктор Дизендорф

 

Россия перед выбором

 

 

Говоря о том, что сегодня Россия стоит перед выбором, обычно имеют в виду избрание нового президента страны, предстоящее здесь в марте 2018 г. Я, признаться, не связываю с этим событием никаких особых ожиданий. Если кандидатом в президенты в очередной раз станет Владимир Путин – изберут, можно не сомневаться, именно его, а коль скоро правящая верхушка, как уже было в 2008 г., выдвинет из своей среды кого-то другого – пройдет и эта кандидатура.

 

И такой удручающе безальтернативный политический расклад порожден вовсе не «кровавой гебней», якобы, узурпи-ровавшей власть при путинском правлении, о чем не устают стенать самозваные отечественные «либералы» и «демо-краты». Общественный строй постсоветской России был беспардонно недемократичным с самого начала, убедитель-ным свидетельством чему служит уже грабительская «прихватизация» или откровенная подтасовка результатов пре-зидентских выборов 1996 года. Не придать должного значения этим вопиющим явлениям могли только политические простаки либо люди, кровно заинтересованные в господстве такого «либерально»-авторитарного режима в стране. Как жить и развиваться государству, отягощенному подобными наследственными пороками? – вот тот кардинальный вопрос, который и в самом деле властно ставит нынешнюю Россию перед выбором своего дальнейшего пути.

 

 

«Два крыла» российской элиты

 

После распада СССР некоторые советские вельможи во главе с бывшим кандидатом в члены Политбюро ЦК КПСС Б. Ельциным плавно переместились в высший эшелон власти новой России. Однако отсюда вовсе не следует, что ново-испеченная российская «политическая элита» явилась простым слепком с советской. С исчезновением СССР в России сменилось очень многое – от господствующей идеологии («либерально-демократическая» вместо коммунистической) до самого правящего класса (олигархо-бюрократическое «сословие» взамен прежней партийно-государственной бюрократии).

 

Полукриминальная приватизация сосредоточила основные богатства России в руках кучки олигархов-нуворишей, вы-двинувших со временем из своих рядов некое подобие коллективного управляющего – пресловутую «семибанкирщи-ну». В 1996 г. последняя заново усадила на российский «трон» своего привычного босса – уже совершенно одряхлев-шего и недееспособного Б. Ельцина, а еще через 2 года привела страну к дефолту, т.е. к фактическому банкротству. Тут уже не осталось сомнений, что «семибанкирщина», подобно своей далекой предшественнице – «семибоярщине», может сулить России только новое Смутное время.

 

В российской властной «элите» постсоветских времен изначально задавали тон самые пылкие поклонники всего за-падного и «либерального» – наиболее беззастенчивая, горластая и продажная часть нового «политического бомон-да». Позиции этой «отвязной» публики еще более укрепились в итоге разгона преимущественно антилиберального российского парламента осенью 1993 г. Однако уже первые выборы во вновь созданную Государственную Думу, проведенные несколько месяцев спустя, обернулись для супер-либерального «Выбора России» во главе с Е. Гайдаром «неожиданным» провалом. «Россия, ты одурела!» – публично воскликнул по этому поводу один из известных в те годы «ультрадемократов». В действительности «одурели» гайдаровские «младореформаторы» и стоявший за ними Ельцин, возомнившие, будто Россия безропотно проглотит навязанный ей суррогат западного капитализма самого варварского и паразитического пошиба.

 

 Многие ельцинские «демократы первого призыва» вполне открыто демонстрировали готовность «лечь под Запад», а некоторые, включая министра иностранных дел страны А. Козырева, – и вовсе пренебрежительно-наплевательское отношение к российским национальным интересам. Не снискав с этой «программой» заметной поддержки в самой России, здешние «либералы» легкомысленно понадеялись, что уж вожделенный Запал примет их «на ура». Увы, как выяснилось уже вскоре, перемещение ими на Запад своих барышей и отпрысков, приобретение там фешенебельных вилл и дорогостоящих яхт еще далеко не означало исполнения самого заветного желания этой публики – ее собст-венного приобщения к западной финансово-политической элите. Убедившись, что на Западе ей позволяют только растрачивать, но никак не умножать впопыхах обретенное состояние и влияние, значительная часть отечественной элиты стала связывать свои интересы и жизненные планы в первую очередь с самой Россией.

 

Тем самым в данной элите выделились, условно говоря, два крыла – «прозападное» и «пророссийское». Между ними не было и нет четких границ, и отдельные деятели могли дрейфовать из одной этой части российской элиты в другую. Наиболее показательный тому пример – ни кто иной, как В. Путин.

 

В начальный период своей принадлежности к властной элите он был, как известно, «правой рукой» петербургского мэра А. Собчака, деятеля явно выраженного «прозападного» толка, и ничто не свидетельствует о наличии между ними в то время каких-либо заметных идейных расхождений. А выдвижение В. Путина в преемники Б. Ельцина сугубо «прозападным» ельцинским окружением наглядно демонстрирует, что эта компания видела в будущем президенте «своего человека». Да и первые годы пребывания Путина у власти не оставили сомнений в его искреннем стремлении наладить и поддерживать с Западом максимально тесные партнерские отношения.

 

К 2007 г. идейные позиции В. Путина были уже совсем иными, что и показала его нашумевшая Мюнхенская речь. Это был настоящий «крик души», далеко не типичный для достаточно сдержанных публичных выступлений второго рос-сийского президента. Очевидно, к данному моменту Путин окончательно осознал, что ведущие западные державы приемлют лишь один тип взаимоотношений с Россией – «партнерство» всадника и лошади, отводя первую из этих ролей, естественно, себе. И развитие ситуации в последующий период, особенно с 2014 г., подтверждает этот вывод самым убедительным образом.

 

Соотношение сил между «прозападной» и «пророссийской» частью постсоветского правящего класса постепенно ме-няется в пользу последней. Этому способствует целый ряд обстоятельств – от переселения многих ярых российских «западников» в свою «Землю обетованную» до все более антироссийской политической линии стран Запада. Первый симптом этого долговременного «пророссийского тренда» наглядно проявился еще осенью 1998 г., когда Б. Ельцину пришлось, скрепя сердце, отставить «чикагских мальчиков» гайдаро-чубайсовского помета, доведших отечественную экономику «до ручки», то бишь до дефолта, и призвать на выручку антилиберальную команду Е. Примакова и Ю. Мас-люкова. «Классово чуждое» правительство, глубоко ненавистное ельцинской верхушке, просуществовало всего не-сколько месяцев, но со всевластием «западников» в России на этом было, в сущности, покончено.

 

Конечно, эта публика далеко не лишена власти и сегодня – достаточно отметить, что из подобных деятелей все еще в значительной мере состоит «финансово-экономический блок» российского правительства. Однако о всевластии здесь больше говорить не приходится. Перестали быть «неприкасаемыми» даже такие матерые «гайдаровцы», как А. Улю-каев, с позором изгнанный из министерского кресла и отданный под суд. Да и сама сфера компетенции экономичес-кого блока заметно сузилась – так, путинская команда старается держать его подальше от военно-промышленного комплекса, одного из немногих успешно развивающихся секторов современной российской экономики. И все громче звучит головоломный, на первый взгляд, вопрос: почему В. Путин никак не избавится от явно несостоятельных «спе-цов» по части экономического развития страны? Между тем, дать ответ здесь не столь уж сложно – если иметь дос-таточное представление о характере нынешней российской «политической элиты», а также о месте в ней самого Путина.

 

Прежде всего, отметим сугубо «либеральный» характер этой элиты. Российские антилиберальные силы давно уже дистанцировались от реальной борьбы за власть, подобно КПРФ, или влачат малозаметное существование на далекой политической периферии. При этом власти отнюдь не церемонятся с такого рода аутсайдерами. К примеру, «леваки» вроде С. Удальцова или Э. Лимонова с его «национал-большевиками» получают за свою деятельность увесистые тюремно-лагерные сроки, тогда как «либерал-оппозиционеры» типа А. Навального чаще всего отделываются легким испугом.

 

Нынешняя ультралиберальная оппозиция вызывает в российском обществе и вокруг него все больше кривотолков. Ситуация и в самом деле выглядит парадоксально, а порой и необъяснимо. Так, ведущее антипутинское СМИ, радио-станция «Эхо Москвы», как ни в чем не бывало функционирует за государственный счет и под крылышком «Газпро-ма», крупнейшей промышленной компании современной России. Неприкрытый либерально-оппозиционный настрой позволяется демонстрировать и большинству центральных печатных СМИ. На последних выборах мэра Москвы глава столичной администрации С. Собянин любезно помог зарегистрироваться в качестве кандидата своему, казалось бы, непримиримому оппоненту – А. Навальному. Как совместить все это с полуавторитарным по своей сути политическим режимом, насажденным в постсоветской России еще Б. Ельциным?

 

Одна из разгадок лежит на поверхности: российская властная верхушка явно не усматривает в такой оппозиции серь-езной угрозы для себя. В самом деле, оппозиционные СМИ – «Эхо Москвы», телеканал «Дождь» и, тем более, пери-одическая печать – привлекают сколько-нибудь заметное внимание лишь в нескольких российских мегаполисах, и ничто не указывает на рост влияния подобных источников информации в масштабах всей страны. Да и поддержка «либеральных» кандидатов на разного рода выборах в основной массе регионов (не считая разве что Москвы, С.-Пе-тербурга или Екатеринбурга) исчезающе мала. Любая власть может только мечтать о таких вожаках непримиримой оппозиции, как М. Касьянов, Г. Каспаров или А. Навальный: эти деятели, изощряясь в потугах на дискредитацию «путинского режима», в гораздо большей мере дискредитируют сами себя. Из числа их политических единомышлен-ников всерьез угрожал путинской власти лишь М. Ходорковский, сурово поплатившийся за эти амбициозные пополз-новения, но теперь, оказавшись за пределами Российского государства, и он больше не представляет реальной опас-ности для нее.

 

И главное: не следует забывать, что «западники» и «путинисты» составляют два крыла одного и того же либераль-ного правящего класса современной России. Невзирая на все более ожесточенную публичную грызню между ними, они по-прежнему «социально близки» – подобно тому, как для советской карательной системы являлись «социально близкими» обычные уголовники, но отнюдь не тогдашние инакомыслящие из числа «политических». С учетом выше-упомянутого сдвига в соотношении сил между этими крыльями нельзя исключить, что в перспективе с таким компро-миссным политическим укладом будет покончено. Однако это может произойти не раньше, чем общественный строй постсоветской России начнет претерпевать кардинальные изменения, в ходе которых ее правящий класс перестанет быть однозначно либеральным.

 

Особый сегмент нынешней российской «элиты» представляет собой верхушка интеллигенции, в частности – художест-венной (творческой). Тут говорить о каких-то заметных сдвигах во внутренней расстановке сил пока что не приходит-ся: преобладающая часть российского интеллигентского «бомонда» остается не только либеральной, но и прозапад-ной. В определенной степени это обусловлено историческими традициями: среди российской интеллигенции еще в XIX веке наблюдалось и заметное влияние «западников», и оппозиционно-либеральное поветрие. То и другое не исчезло полностью даже во времена СССР, когда власти всеми силами взращивали новую «советскую интеллигенцию», жестко пресекая любые ее идейные шатания. Кроме того, Россия поддерживает сегодня намного более широкие контакты с Западом, чем когда-либо в прошлом, а потому некоторое воздействие на состояние умов в стране оказывает и на-строй нынешней западной интеллигенции, почти сплошь «либеральный» и «демократический».

 

Однако куда существенней другое обстоятельство: современная российская интеллигенция гораздо меньше «властву-ет над умами», чем это было в дореволюционный или советский период. Сегодня в России и в помине нет «учителей жизни» таких масштабов, как Л. Толстой, Ф. Достоевский или хотя бы М. Горький и А. Солженицын. Не прибавляет авторитета многим представителям российской творческой интеллигенции и их ущербная моральная позиция: они бичуют власть имущих при каждом удобном случае, но в то же время неустанно домогаются от них все новых щедрых субсидий и наград. Такая немощная зубасто-сервильная интеллигенция, независимо от ее идейных позиций, конечно, не в состоянии заметно повлиять на выбор Россией своего дальнейшего пути.

 

 

Эффективный менеджер

 

В последние годы в России не стихают споры на странноватую, прямо скажем, тему: был ли Сталин эффективным менеджером? По-моему, такого рода дискуссии наглядно демонстрируют весьма превратные представления как о политической фигуре Сталина и сути сталинского режима, так и о самом понятии «менеджер».

 

В русском языке этот англицизм традиционно означает наемного управляющего, каковым Сталин, строго говоря, во-обще не являлся. Нанять его для управления Советским государством могла бы только соответствующая правящая элита, однако она к моменту избрания Сталина генеральным секретарем ЦК большевистской партии в 1922 г. еще только формировалась. Впоследствии генсек внес в этот процесс решающий вклад, но с учетом данного обстоятель-ства гораздо уместней назвать Сталина создателем советской элиты, а не ее наемным управляющим (эффективным или нет – особый вопрос).

 

Напротив, обсуждение подобной тематики применительно к В. Путину имеет под собой вполне резонные основания. Он был нанят в конце 1999 г. ельцинской верхушкой именно для управления чуть живым Российским государством, стремительно терявшим последние остатки управляемости.

 

Вспомним устрашающие реалии тогдашней России: ее рабскую зависимость от западного диктата, экономику, напрочь разваленную ельцинско-гайдаровскими лже-реформаторами, разгул сепаратизма в целом ряде окраинных регионов, возобновление кровавой Чеченской войны, взрывы домов в Москве и других городах. Не скрою: я бы тогда и гроша ломаного не дал за то, что государство, оказавшееся в столь катастрофической ситуации, просуществует еще хотя бы десяток лет. Да и В. Путин, в далеком прошлом – мой однокашник по Ленинградскому университету, никак не ассо-циировался у меня с личностью потенциального «спасителя Отечества». О необходимых для этой исторической мис-сии незаурядных качествах не свидетельствовала ни одна веха его жизненного пути, известная в ту пору: ни служба офицером КГБ в ГДР, ни тесное сотрудничество с питерским мэром А. Собчаком, потерпевшим в 1996 г. политическое фиаско, ни частые кадровые перемещения Путина, осевшего после этого в Москве.

 

Что касается эффективности В. Путина как президента, то для ее оценки необходимо, прежде всего, ответить на клю-чевой вопрос: удалось ли ему решить задачи, возложенные на него высокопоставленными нанимателями в канун 2000 года? Современники еще помнят, что уходящий Ельцин напутствовал своего преемника публичным заклинанием: «Берегите Россию!» И Путин действительно сберег Россию – в том смысле, что сохранил постсоветское Российское государство, совладав тем самым с тяжелейшей проблемой, разрешимость которой была 18 лет назад далеко не оче-видна. Другая узловая задача, поставленная перед Путиным, состояла в примирении алчных олигархических кланов, буквально раздиравших тогдашнюю Россию на куски. К чему это могло привести, хорошо известно сегодня на печаль-ном примере Украины, вконец «раздербаненной» тамошними олигархами. При этом Путину пришлось «задвинуть» са-мых амбициозных и бесцеремонных вожаков «семибанкирщины» – М. Ходорковского, Б. Березовского, В. Гусинского, что привело к ее фактической ликвидации и было воспринято остальным российским правящим классом с явным по-ниманием. Наконец, ельцинская «Семья» (включавшая как прямых родственников Б. Ельцина, так и его ближайшее окружение) была жизненно заинтересована в своем избавлении от уголовных преследований, более чем вероятных после отставки «главы семейства». Путин выполнил и этот наказ: основные члены «Семьи» были постепенно отстранены от реальной власти, но никаким преследованиям так и не подверглись.

 

Что происходило в это время со всей громадной страной? Сегодня едва ли можно усомниться, что именно два первых президентских срока В. Путина были самым благополучным периодом в четвертьвековой истории нынешнего Россий-ского государства. В эти годы внушительными темпами росла российская экономика, ожила разоренная социальная сфера, существенно повысился жизненный уровень населения, заметно упрочились позиции России на международ-ной арене. Конечно, всему этому во многом способствовала чрезвычайно благоприятная для России конъюнктура на мировом нефтегазовом рынке. Однако должным образом воспользоваться таким «подарком судьбы» могли только государства, достаточно уверенные в себе и нацеленные на свое динамичное развитие. Именно такой страной и была тогда путинская Россия.

 

Избрание В. Путина на президентский пост в 2012 г. произошло в совершенно иной обстановке, нежели первое по-добное событие в 2000 г. Едва ли Путин так уж жаждал вновь оказаться «рабом на галерах», как он однажды выра-зился в сердцах по поводу своих президентских обязанностей. В противном случае ему бы ничего не стоило, поддав-шись на многочисленные уговоры с разных сторон, санкционировать соответствующие изменения в Конституции Рос-сии и, тем самым, продлить свои президентские полномочия еще в 2008 г. Мне представляется, что инициатива воз-вращения Путина к высшей власти принадлежала не ему самому, а российской правящей верхушке, запаниковавшей при столкновении с теми грозными проблемами, которые внезапно нависли над страной к 2012 г.

 

В 2008 г. мировая капиталистическая система, к которой теперь принадлежала и Россия, погрузилась в самый глубо-кий с 1970-х годов экономический кризис, не преодоленный до конца и сегодня. Затяжная кризисная депрессия отбро-сила в безвозвратное прошлое рекордно высокие цены на нефть и газ, столь благоприятствовавшие новой России в минувшее десятилетие. При этом страна уже практически исчерпала резервы своего развития, накопленные в совет-ский период. В результате процессы деградации и разложения, запущенные еще распадом СССР, стали заметно усили-ваться – и в экономике, и в таких важнейших сферах, как здравоохранение, образование, наука и культура. Вдобавок ко всему, Запад все более откровенно демонстрировал, что не допустит дальнейшего укрепления Российского госу-дарства. Оставлять в этой «пиковой» ситуации в президентском кресле Д. Медведева было слишком рискованно – он успел зарекомендовать себя разве что в качестве добросовестного исполнителя, но никак не «кризисного менеджера» и, тем более, не политического стратега.

 

К сожалению, адекватно противостоять всем этим масштабным вызовам не сумел и В. Путин. Отдельные достижения его третьего президентства – позитивные сдвиги во внутренних делах (например, в области импортозамещения или развития Дальневосточного региона), ряд решительных и результативных акций на мировой арене, инициатором ко-торых был, по всей видимости, сам президент (возвращение России Крыма, своевременное вмешательство в опасней-ший Сирийский конфликт) – общей картины не меняют: грозовые тучи над страной продолжают сгущаться. Легче всего списать эту тревожную ситуацию на «прогнивший путинский режим» и его бессменного лидера, чему столь охотно предается непримиримая российская оппозиция. Но ведь на боготворимые ею западные страны (США, Евро-союз) вал нерешенных безотлагательных проблем надвигается еще быстрей и интенсивней – совершенно независимо от того, насколько часто сменяется там политическая верхушка.

 

Необходимо отметить и тот факт, что возвращение В. Путина привело западные политические элиты в форменное неистовство, которое за истекший с тех пор срок только крепчало. Аналогичная реакция последовала, естественно, и со стороны их верных прислужников – российских «либералов» и «демократов». Впрочем, появление Путина «2.0» не вызвало восторгов и у многих людей, отдававших должное достижениям его предыдущего президентства. Да и то ска-зать: давно подмечено, что после 10 лет пребывания у власти начинают сдавать позиции даже самые эффективные государственные лидеры.

 

В этой связи нельзя не задаться более чем назревшим вопросом: деятель какого типа необходим в дальнейшем Рос-сийскому государству на президентском посту? Мне кажется, искренние доброжелатели России, поразмыслив на сей счет, могли бы ответить примерно так: нужен дальновидный, опытный, рассудительный, но при необходимости и ре-шительный человек, неизменно ставящий во главу угла интересы своей страны и всех ее граждан. Пусть читатель, сопоставив по приведенным критериям трех российских президентов, сам определит, кто из последних отвечал всем этим требованиям в наибольшей мере. Как бы там ни было, отсюда в любом случае вытекает не безальтернативность Владимира Путина, а необходимость для России президента, обладающего и его лучшими качествами.

 

 

Несостоявшееся «вхождение в Европу»

 

Российская цивилизация имела, в числе прочих, глубокие европейские корни – «варяжские», позже православно-ви-зантийские, а с петровских времен западноевропейские. Уже поэтому близость России с Европой издавна являлась одной из важных составляющих российского общественного сознания. Однако никогда еще эта проблематика не при-влекала столь пристального внимания, как на рубеже ХХ и ХХI столетий. Тогда в течение четверти века всерьез деба-тировались экстравагантно-утопичные идеи «вхождения России в Европу», «Европы от Лиссабона до Владивостока» и «общеевропейского дома». Последний всплеск популярности подобных лозунгов пришелся, пожалуй, на первое пяти-летие XXI века, когда в России, Германии и Франции находились у власти соответственно В. Путин, Г. Шрёдер и Ж. Ширак, поддерживавшие друг с другом многообразные и тесные контакты. Некоторые горячие головы поговаривали в то время даже о создании «политической оси» Париж – Москва – Берлин. Правда, в Европе и в те годы предпочитали обсуждать эту более чем скользкую тематику только в самом общем виде. Иное дело – Россия: здесь полет политичес-кой мысли простирался до сугубой конкретики – прямого вступления страны в Евросоюз и даже в НАТО, о возможно-сти чего успели публично заявить все три российских президента. Эти организации и в самом деле переживали в тот период бурное «расширение на Восток», но о приеме в них России никто на Западе, конечно же, не помышлял. На-помним в этой связи о некоторых ключевых моментах истории ЕС в последние десятилетия.

 

До начала 90-х годов Евросоюз преследовал в свой деятельности почти исключительно экономические цели. Это вид-но и по первоначальному названию ЕС – Европейское экономическое сообщество (ЕЭС). Такая направленность была вполне открытой и резонной. Постепенная экономическая интеграция западноевропейских стран, производительные силы которых находились примерно на одном уровне развития и во многом дополняли друг друга, протекала доста-точно успешно, принося ощутимую выгоду всем ее участницам.

 

С распадом СССР и «советского блока» в Восточной Европе развитие ЕС приобрело принципиально иной характер. Теперь Евросоюз задался столь же амбициозной, сколь и проблематичной целью – «прибрать к рукам» обширные территории к востоку от него, оставшиеся, так сказать, бесхозными. Тем самым экономические резоны однозначно уступили место геополитическим, о чем инициаторы расширения ЕС на Восток, естественно, предпочитали помал-кивать. Тем более не афишировалась явная антироссийская направленность этой политики.

 

Восточноевропейские члены ЕС с их захиревшей и малоперспективной экономикой, но выгодным геостратегическим положением и подчеркнуто русофобскими элитами должны были образовать своего рода новый «санитарный кордон» между Европой и Россией. В этих условиях больше не могло быть и речи ни о каком-то «вхождении России в Европу».

Заметно охладели к подобным идеям и многие здравомыслящие жители России, включая представителей ее «пророс-сийской» элиты. Получив возможность регулярно бывать в европейских странах и даже проживать там, они стали убеждаться, что нынешняя Европа – это в гораздо большей мере рай для туристов, а также пенсионеров (понятное дело, местных, а не «понаехавших тут»), чем образец для подражания, как принято было считать в России с давних пор. Подверглись далеко идущей эрозии и деформации фундаментальные ценности, составлявшие сердцевину евро-пейской цивилизации на протяжении столетий: христианская мораль, социальная справедливость, демократия, либе-рализм, права человека, государственный суверенитет, правовое государство. В уродливо разбухшем и политизиро-ванном Евросоюзе лавинообразно нарастали внутренние проблемы, а европейские элиты демонстрировали все мень-ше готовности и умения их разрешать.

 

Окончательные точки над „i“ были расставлены в 2013 г., когда развернулась реализация откровенно провокационной идеи «ассоциации» с ЕС ряда бывших республик СССР. В результате разгорелся многолетний кровавый конфликт на Украине, а Евросоюз, его прямой зачинщик, попытался взвалить всю вину за происходящее на Россию и ввел под мас-сированным нажимом из США драконовские антироссийские санкции. Тем самым стало очевидно, что быстро дряхле-ющая Европа, давно лишенная реального суверенитета, избрала откровенно деструктивный политический курс и уже поэтому больше не может считаться надежным и перспективным международным партнером. В данной ситуации Рос-сии ничего не оставалось, как коренным образом переосмыслить свои представления и о Европе, и об оптимальных формах взаимодействия с ней. Наиболее отчетливое отражение этот непростой процесс нашел, на мой взгляд, в об-стоятельном докладе авторитетных российских специалистов, историка А. Миллера и эксперта по внешнеполитичес-ким проблемам Ф. Лукьянова «Отстраненность вместо конфронтации: постевропейская Россия в поисках самодоста-точности», опубликованном в 2016 г.

 

Уже термин «постевропейская Россия», фигурирующий в названии, свидетельствует о том, что авторы доклада счита-ют идею «вхождения России в Европу» окончательно утратившей актуальность. Они не отрицают необходимости дальнейшего сотрудничества России с Европой и Западом в целом, насколько это возможно и целесообразно, но пре-дпочитают говорить в данной связи об «отстраненности». Это значит, что наиболее реалистичной и приемлемой аль-тернативой нынешней безудержной конфронтации России с Западом могли бы стать достаточно отстраненные взаимо-отношения, предполагающие прежде всего невмешательство во внутренние дела друг друга. Одновременно России предлагается резко активизировать свои усилия по налаживанию тесных взаимовыгодных связей со странами Восточ-ной и Южной Азии – наиболее динамично развивающегося региона современного мира.

 

 

Чего не приходится ожидать

 

Плохо это или хорошо, но людям не дано доподлинно знать свое будущее – ни отдельному человеку, ни целым стра-нам и народам. Потому воздержусь от категорических суждений по поводу будущего России. Однако можно попытать-ся разграничить реальные и несбыточные, более или менее вероятные варианты этого будущего. Начнем с самых не-вероятных, выделить которые относительно несложно. В этой группе сценариев явно преобладают катастрофические – от распада современного Российского государства до масштабных революционных потрясений и возврата страны в «лихие» (с точки зрения крайних «либералов», напротив, благословенные) 90-е.

 

Наряду с наиболее «отмороженными» отечественными «либералами», грядущую гибель России охотнее всего предре-кают ультранационалисты из соседней Украины. Позиция последних (в отличие от первых) по-своему логична: если всерьез полагать, что первопричины всех бед Украины коренились и коренятся не в ней самой, а в «клятых моска-лях», то ничего не остается, как уповать на скорое исчезновение ненавистного Российского государства с лица земли. Нашему поколению советских граждан подобная «логика» знакома с детских лет, по словам популярной в ту пору песни: «Если я тебя придумала, стань таким, как я хочу!» Тут мы выходим далеко за рамки футурологии в каком бы то ни было смысле слова и оказываемся на зыбкой почве исторических фантазий. Так что анализировать в данном слу-чае, в сущности, нечего. Отмечу лишь, что ликвидация любого государства (если только она не сопряжена с внешним завоеванием) однозначно свидетельствует о незаинтересованности соответствующих элит, центральных и местных, в его дальнейшем существовании. Эту непристойную картину мы воочию наблюдали в процессе распада СССР, но в нынешней России ничего подобного, к счастью, нет и не предвидится.

 

«Революционные» сценарии выглядят на этом фоне гораздо более осмысленно, да и распространены они значительно шире. Подобные идеи бродят не только в воспаленном воображении лютых ненавистников «путинского режима», но и среди различных авторов левого толка. Удивительно, но факт: последние в современной России вполне заметны, чего никак не скажешь о левом политическом движении как таковом. Среди них выделяется такой известный политолог, как Б. Кагарлицкий. Его оценки и прогнозы по большей части достаточно нестандартны и содержательны – правда, к прорицаниям революционной ситуации в России это как раз не относится.

 

Б. Кагарлицкий, как и подобает левому теоретику, исходит в данном случае из классического определения революци-онной ситуации, принадлежащего Ленину. Напомню, что последний выделял три главных (объективных и субъектив-ных) признака такой ситуации: 1) невозможность для правящего класса сохранять свое господство в неизменном виде («верхи не могут управлять по-старому»), 2) резкое обострение нужды и бедствий угнетенных классов и стремление последних изменить свою жизнь к лучшему («низы не хотят жить по-старому»), 3) значительное повышение активно-сти масс.

 

Как обстоят дела в этом смысле в современной России? Нет сомнений, что страна находится в кризисном состоянии, а ее правящему классу все труднее «сохранять свое господство в неизменном виде». Это глубоко закономерно: общест-венный строй постсоветской России обладал весьма ограниченной жизнеспособностью уже изначально и за свою чет-вертьвековую историю практически исчерпал тот скромный созидательный потенциал, который был в нем заложен. Известно и то, что положение «низов» российского общества характеризуется в последнее десятилетие тенденцией к ухудшению, что вызывает их растущее недовольство. Таким образом, два первых (объективных) признака революци-онной ситуации здесь вроде бы налицо. Однако с третьим (субъективным) признаком дело обстоит совершенно иначе: ничего похожего на значительный рост социально-политической активности масс в нынешней России как не было, так и нет.

 

Но отложим в сторону ленинскую дефиницию столетней давности и обратимся к реальным революционным ситуаци-ям, наблюдавшимся с тех пор. Нельзя не отметить, что почти все они возникли в «третьем мире». Для развитых стран революционные процессы того типа, о котором когда-то писали Маркс, Энгельс и Ленин, давно уже не характерны. Что касается России, то революционные потрясения, пережитые ею в ХХ веке, были всякий раз порождены соответст-вующими правящими элитами – факт, нашедший отражение даже в политических анекдотах. Так, первый советский лидер, вздумавший раздавать золотые геройские звезды кому ни попадя, удостоился за это такого анекдота: «Чего не успел сделать Хрущёв? Присвоить звание Героя Советского Союза Николаю II за создание революционной ситуации в России».

 

При этом все российско-советские революционные ситуации ХХ века – и в 1905 г., и в 1917 г., и в 1991 г. – предваря-лись даже не отдельными авантюрными и безрассудными действиями правящей верхушки, а длинными сериями та-ковых. Можно ли ожидать чего-то подобного от нынешней российской власти? Слов нет, от грубых политических промахов, в т.ч. с катастрофическими последствиями, не застрахована и она. Однако вести себя так, как российская элита в 1917 г. или советская в 1991 г., мог лишь полностью деградировавший и разложившийся правящий класс. На нынешнюю российскую власть это похоже очень мало. Во всяком случае, в ходе острой конфронтации с Западом, развернувшейся с 2014 г., российские правящие круги действовали далеко не столь авантюрно и безрассудно, как их именитые «партнеры».

 

Помышляя о возникновении революционной ситуации в стране, оппозиционеры разного толка чаще всего рассчиты-вают, что это может произойти в результате массовых уличных выступлений. Такого рода упования представляются мне явно нереалистичными. Даже самые заметные подобные акции постсоветского периода – первомайские демон-страции левой оппозиции в 1993 г., протесты против монетизации льгот в 2005 г., «болотные» манифестации в 2011-12 гг. – никаких далеко идущих последствий не возымели. Основная причина вполне очевидна: в эти годы в России недоставало решающего фактора, традиционно вызывавшего здесь революционные потрясения, – разложения правя-щей верхушки.

 

С недавних пор российские энтузиасты уличных акций стали возлагать свои главные надежды на молодежь, включая школьную. Это живо напоминает о знаменитых «молодежных бунтах» полувековой давности – студенческих выступ-лениях в странах Запада, но также, чего греха таить, о тогдашних китайских «хунвэйбинах».

 

В последнем случае сходство даже более заметно: хунвэйбинов прямо называли «юными застрельщиками револю-ции», и о вдолбленных в их сознание лозунгах они имели примерно такое же представление, как молодые участники нынешних антикоррупционных шествий в России – о реальных проблемах борьбы с коррупцией. Однако есть здесь и коренная разница: хунвэйбинов организовала и направляла вся партийно-государственная машина, а не горстка по-литических фантазеров, отчего-то решивших, что уличная «борьба с коррупцией» в состоянии вознести своего вожака А. Навального в кресло президента России. Соответственно не могут не отличаться по своим масштабам и результаты обоих этих движений.

 

Правда, само растущее стремление российской «либеральной» оппозиции организовать уличные беспорядки, во что бы то ни стало «раскачать» ситуацию в стране вполне понятно. Эти деятели прекрасно знают, что могут прийти к власти конституционным путем разве что на муниципальном уровне, да и то далеко не везде. К тому же время рабо-тает против них: позиции российских «либералов» прозападного толка, как уже отмечалось, постепенно слабеют, и в условиях, когда сам Запад все глубже погружается в кризисную пучину, подобной публике не приходится рассчитывать на лучшие времена.

 

Тем более эфемерны упования на возврат к «славным 90-м», и никакие Ельцин-центры здесь не помогут. Тогдашнее господство ультралиберальных «западников» было вызвано чрезвычайными обстоятельствами – катастрофическим развалом, последовавшим за распадом СССР, и, с другой стороны, иллюзорными надеждами немалой части отчаяв-шегося населения России на то, что «Запад нам поможет». Но с тех пор даже многие убежденные «ельцинисты» дав-но уже уяснили, что России может помочь только она сама.

 

 

Контуры возможного будущего

 

В последние годы эксперты из разных стран наперебой предрекают человечеству глобальные геополитические катак-лизмы, отмечая при этом, что мы пока еще переживаем только начальную стадию всеобъемлющего кризисного про-цесса. Здесь не место для анализа степени обоснованности этих апокалиптических прогнозов. Замечу лишь, что столь массового наслоения глубоких кри зисных явлений самого разного характера, как в наши дни, мир не знал с 1930-х годов.

 

Тот глобальный кризис почти 90-летней давности вылился, как известно, во 2-ю мировую войну. Сегодня есть возмож-ность избежать такого катастрофического исхода – мир, как ни парадоксально, удерживают от него горы накоплен-ного ядерного оружия, применение которого грозит человечеству полным уничтожением. Однако никакие шансы на предотвращение ядерной катастрофы не избавляют людей от необходимости безотлагательного поиска выходов из сложившейся зловещей ситуации – как для всего мира, так и, естественно, для своих стран.

 

Глобальные кризисные потрясения, конечно, не могут обойти и Россию, вплетенную сейчас в канву мировых взаимо-связей множеством различных нитей, и события последнего десятилетия наглядно это подтвердили. В такой ситуации у России тем больше оснований призадуматься над выбором своего дальнейшего пути – ведь в нынешнем состоянии она крайне уязвима для всевозможных кризисных процессов.

 

В сегодняшней России масса недостатков и слабых мест, но они во многом сводятся к одной фундаментальной про-блеме: страна развивается слишком медленно, вяло и неустойчиво, особенно в важнейшей сфере своей жизнедея-тельности – экономической. Без коренного улучшения дел в этом отношении мало что сулят любые другие действия, сами по себе необходимые – вплоть до борьбы с коррупцией, демократизации избирательного процесса, создания независимого суда, защиты свободы слова и прав человека, о которых так настойчиво, но бесплодно твердят ныне-шние российские «либералы».

 

С начала 2010-х годов все чаще предлагается и магистральное направление дальнейшего развития России – поворот страны на Восток. Об этом говорят и пишут многие эксперты, включая одного из самых известных российских поли-тологов С. Караганова. Не раз высказывался по данному поводу и В. Путин. Однако в основном «воз и ныне там» – в первую очередь потому, что преобладающая часть российской правящей элиты, мягко говоря, не рвется на Восток. Это и понятно: ее дети учатся и живут не в Китае, а в Европе и США, и свои сбережения она предпочитает хранить в цюрихских, а не гонконгских банках.

 

Особенно скептически, а то и опасливо воспринимается идея дальнейшего сближения России с Китаем, неотделимая от предполагаемого «поворота на Восток». Я и сам еще не так давно относился к Китаю весьма настороженно – ре-зультат проживания в 60-70-х годах на юге Западной Сибири, откуда до китайской границы гораздо ближе, чем до Москвы, и регулярного прослушивания тогдашних передач пекинского радио с их зубодробительной революционно-антисоветской риторикой. Признаться, в юности я мало задумывался над тем, что переживаемая в то время Китаем «культурная революция» – это одна из самых трагичных и кровавых страниц его новейшей истории, и судить о вели-кой древней стране лишь по таким революционным эксцессам нельзя точно так же, как, к примеру, о России – по ужасам Гражданской войны или массовых политических репрессий 1930-х годов.

 

В этой связи не могу не коснуться пресловутого тезиса о «китайской угрозе». Мысль о том, что Китай угрожает СССР, усиленно насаждалась советской пропагандой с середины 60-х годов и на протяжении двух последующих десятиле-тий. С тех пор изменилось практически все – исчез СССР, Китай превратился из отсталой страны, охваченной после-революционными потрясениями, в могучую индустриальную державу, китайская внешняя политика давно утратила воинственно-ультимативный характер, межгосударственные отношения наших стран полностью нормализовались. Однако идея «китайской угрозы» в России не только не забыта, но и переживает в последнее время своеобразный ренессанс. Правда, сегодня за этим явлением стоит не официальная пропаганда, а главным образом «либеральная» оппозиция, категорически отвергающая поворот России на Восток.

 

Кроме того, нельзя не видеть, что подобные настроения питаются вполне объективным фактором: в России, несмотря на ее заметное сближение с Китаем в последние десятилетия, по-прежнему знают о своем южном соседе слишком мало, и именно это незнание и непонимание во многом порождает ощущение китайской угрозы. Иного не приходится и ожидать: отличия между нашими странами громадны, а некогда мощное российско-советское китаеведение стало сворачиваться еще в середине 1950-х годов и сегодня только начинает возрождаться.

 

Основываясь на сообщениях тех российских представителей, которые непосредственно связаны с нынешним Китаем деловыми отношениями, можно констатировать, что вести с этой страной серьезные дела далеко не просто. Китайцы – очень жесткие переговорщики, они упорно преследуют при этом собственные цели, обращая мало внимания на позицию партнера, да и деловая этика, принятая в наших странах, отличается кардинальным образом. Тем не менее, у России и Китая множество общих интересов и практически нет неразрешимых противоречий.

 

Так, наши страны одинаково заинтересованы в преодолении нынешнего «однополярного мира» во главе с США, ко-торые напрямую угрожают им обеим. Как Россия, так и Китай видят серьезные перспективы в развитии взаимовы-годного сотрудничества не только в экономической, но и во многих других сферах. При этом Китаю совершенно не присуще маниакальное стремление, столь типичное для стран Запада: переделать весь мир по своему образу и по-добию, повсеместно насадить собственные законы и порядки. Вопреки распространенной легенде, Китай не помыш-ляет и о территориальной экспансии на Север, считая приоритетной сферой своих геополитических интересов не территорию России, а, в первую очередь, Юго-Восточную и Южную Азию.

 

Как ни оценивай нынешнее состояние и перспективы взаимоотношений России с отдельными восточными странами – Китаем, Индией, Японией, «азиатскими тиграми», но никакой разумной альтернативы «повороту на Восток» сегодня не видно. И дело далеко не только в том, что развитие международных связей со столь близким и экономически мощ-ным регионом имеет для России первостепенное значение. Россия может приобрести на Востоке, особенно в Китае, очень многое и для своего внутреннего развития. Я имею в виду, конечно, не набившее оскомину «заимствование китайского опыта экономических реформ». Дабы позаимствовать его в должной мере, России пришлось бы для начала заселить свою территорию китайцами. Речь о другом: нынешней России жизненно необходима китайская «философия развития».

 

Основная идея последней элементарно проста: характеризуя свой общественный строй, в сегодняшнем Китае непре-менно упомянут о «социализме с китайской спецификой». Аналогичным образом характеризуют в этой стране и дру-гие значимые явления своей общественной жизни. Представить себе нечто подобное, скажем, в Германии, где я живу уже 10 лет, совершенно невозможно: только заикнись здесь о «капитализме с немецкой спецификой» – и на тебя ми-гом навесят ярлык закоренелого нациста. Не тут ли нужно искать первопричины, по которым флагманами нынешнего мирового развития являются Китай и Восток, а отнюдь не Германия и Запад?

 

Говоря о «китайской специфике», в Китае имеют в виду, что здесь ориентируются в первую очередь на свои нацио-нальные традиции и используют чужой опыт лишь в той мере, в которой он с ними совместим. Как говорится, почувст-вуйте разницу с современной Россией: ее общественный строй был в свое время грубо скопирован с западных образ-цов, причем далеко не лучших. Приходится ли удивляться, что эта аляповатая подделка под «мировые стандарты» все отчетливей демонстрирует свою несостоятельность?

 

По моему убеждению, Россия стоит сегодня перед подлинно историческим выбором: «оставить все как есть, только сделать еще лучше», положившись на традиционное «авось», либо вплотную заняться постепенным, но неуклонным избавлением своего общественного строя от элементов, не совместимых ни с отечественными традициями, ни с рос-сийскими национальными интересами. Пора, наконец, научиться жить собственным, а не чужим умом!

 

Ноябрь 2017 г.

______________________________________________________________________________________________________  

Одиссея трех икон


(Почти рождественская история)


 

…До сих пор не могу в это поверить, хотя всё и происходило со мной. А было так.

Лето 1972. Отпуск. Изматывающая долгая дорога в ночном автобусе из Москвы, где я уже два года жил и работал, в провинциально прекрасный и наполненный историей городок Касимов Рязанской области. Оттуда катером – серень-ким речным трамвайчиком, вниз по течению Оки около часа. Наконец, очередной подход к низкому берегу (никакого причала нет), и по сброшенному трапу сходим на узкую полоску песка. Катер идет дальше вниз, а мы по высокому крутому склону, по скудно протоптанной тропинке, все тяжелее дыша, поднимаемся наверх. И замираем.

 

От самого склона небо и землю заполняет белая березовая роща. Высокие стройные стволы подпирают зеленый купол крон, сквозь который иногда просвечивает голубой лоскуток неба. Старых берез не видно, сплошная стена вроде со-всем одинаковых молодых, будто когда-то здесь массовый субботник по озеленению провели. И глубоко вдохнув этого чуда, не в состоянии его опять выдохнуть, мы идем через рощу, потом через лес, через поле к нашему отпускному пункту назначения – к небольшой, прочно застывшей в давнем своем прошлом, деревне Сеитово…

 

В один из дней, познавая и осваивая окружающее пространство, направляемся в ближайшее село, Балушево-Починки. Это следующая остановка речного трамвая, там есть и причал, но мы идем туда пешком через лес – так короче путь. В селе есть церковь, но как почти везде тогда в стране, закрытая, с прохудившимся куполом, внизу вокруг здания все заросло бурьяном, на уступе стены, трепетом листочков выдавая свою боязнь высоты, зеленеет деревце.

 

В то время в стране вышла в свет книга очень известного тогда писателя Владимира Солоухина «Черные доски» - о православных иконах, о церквях, об их драматической судьбе в начальные и последующие годы Советской власти, когда «Без бога шире дорога». Для меня эта книга была воплем боли русского человека от обрушенных на него гоне-ний за стремление жить по вере своей, то есть по совести, по справедливости. В книге говорилось и о том, какими великими произведениями искусства являются иногда иконы, о том, как безжалостно – топорами и кострами, уничто-жались они на пути к «светлому будущему», о том, как самоотверженно люди спасали и сохраняли их, о том, как сам автор отчаянно искал и спасал от новой инквизиции еще недавно священные для многих «доски». Книга не могла оставить равнодушным. И наверняка помогла спасти тысячи и тысячи икон. Но она вызвала и небывалый ажиотаж: иконы? это ценность? и они бесхозны? - так даешь иконы! В этом смысле она невольно принесла и немало вреда, вызвав на годы черный бизнес с хищной преступностью…

 

Но вот мы у закрытой, разрушающейся церкви. Может быть, здесь тоже гибнут дорогие когда-то людям «черные до-ски»? Может быть, здесь тоже еще удастся что-то спасти, пока ребра грудной клетки купола еще не совсем оголились и церковь еще не разобрали на кирпичи?

 

Идем к местному начальнику – председатель сельсовета? или колхоза? – не помню, просим разрешения посмотреть. Наши удостоверения вроде производят впечатление: издательство «Правда» - немецкая редакция и журнал «Крокодил».

 

В церкви, конечно, склад – самое обычное для многих лет Советской власти использование храмов. В большом здании полумрак, лишь высоко вверху в куполе сияющие отверстия. По зданию летают голуби (судя по чириканью, и перна-тые поменьше, но их в сумраке не видно). Постепенно глаза привыкают, и можно отметить: большой иконостас цел! По крайней мере, все его ярусы заполнены. Но в каком состоянии находятся иконы там, наверху, где летают голуби и струится сегодня солнечный свет вместо дождя и снега в другие дни, определить трудно. Внизу же, где ряд самых больших икон, последствия складских функций вполне различимы даже в полумраке. Но главные иконы: образы Иисуса Христа, Пресвятой Богородицы с младенцем и самая главная, Храмовая икона, давшая имя и церкви, - Воздви-жение Креста Господня, - вроде сохранились еще неплохо.

 

Встает вопрос: ну и что дальше? Как здесь хоть что-то уберечь от тлеющего костра времени? Хотя бы эти три иконы, которые еще так стойко держатся? Еще верят во что-то – во что?! Еще надеются на что-то - на что?! Попытаться взять их с собой? Но как? Ведь наивно полагать, будто кто-то хоть что-то отдаст тому, кого первый раз тут видит? И кого тоже можно принять за охотника за «черными досками»?

 

Однако если ничего не делать, то ведь через три-пять лет не только краски отшелушатся - всё здесь может преврати-ться в труху. И уйти теперь просто так означает всю жизнь потом мучиться: будто оставил беспомощных в беде. Ка-кими глазами в душу свою смотреть будешь?

 

Постояв еще перед образами, глядящими прямо в эту испытываемую мою душу, и всё больше переполняясь отчаянь-ем и болью, выхожу опять в ослепительно солнечный день... Надо все же рискнуть: дело ведь не в очистке совести, а в том, что по крайней мере для этих трех икон сейчас от меня зависит, быть им или не быть. При этом я совсем не думаю, а что я вообще смогу сделать с такими большими иконами: с меня «ростом» (а я 1 метр 84), в два раза шире меня (а у меня размер 52), и весом каждая наверняка близко к моему (это же не «доски», а щиты из толстых, 5-6 сантиметров, досок, стянутые толстыми же поперечными брусьями-шпонками)? И можно ли с ними вообще выбраться из этой глуши, где даже автомобили редкость, и дорог-то настоящих нет, только река? Обо всем об этом я не думаю. Знаю только: оставить их - значит обречь. И чуть ли не физически ощущаю, что здесь будет с ними происходить…

 

Не помню, какие были найдены слова для председателя, не знаю, какую роль сыграли удостоверения, не берусь ни предполагать, ни отрицать, что председатель мог вполне и сам проникнуться простым человеческим пониманием ситуации, но он - за что я глубоко благодарен ему до сих пор, ведь тогда это наверняка требовало мужества, - пошел просьбе навстречу. Только попросил расписку: кому и что он передал. Потом вызвал опять своего подчиненного с ключами и сказал ему: «Отдай им там трех богов…». Был ли он на самом деле безразличен к «пережиткам прошлого», или хотел только показать своему подчиненному, что принятое им решение так себе, пустяк, или пытался скрыть свои естественные человеческие эмоции, – вряд ли уже удастся узнать…

 

Осторожно снимаю и выношу наружу все три иконы, всё больше силясь не оглядываться на образующиеся в иконо-стасе кричащие зияющие пустоты, чтобы не дать сердцу остановить это святотатство разума; прислоняю их к стене у входа; сметаю с них верхний слой пыли и птичьего помета мягким пучком тут же сорванной травы и, оставив их под присмотром своей спутницы, иду обратно несколько километров лесом в Сеитово за двухколесной ручной тележкой и одеялами…

 

То, что еще утром казалось немыслимым, к вечеру благополучно завершилось: иконы, после нелегкого странствия на нескольких охапках свежей травы, бережно очищенные и слегка протертые растительным маслом, ожившие и тихо сияющие, - провели эту ночь не в обреченном ожидании очередной порции птичьего помета из тьмы на свои недвижные лики, а под живое людское дыхание в чистом доме…

 

…Об обратном пути через несколько дней в Москву трудно вспоминать даже сегодня. Рано утром обтянутые покрыва-лами иконы – опять на тележку, на охапки травы, и через лес, через еще сонную березовую рощу к краю уже знако-мого крутого склона. Дальше на тележке нельзя, и я одну за другой, на спине, спускаю их вниз по склону. Напряже-ние на пределе: не оступиться, не поскользнуться! И - с таким грузом легче, наверное, подниматься, чем спускаться… Затем иконы надо еще довольно далеко нести к месту, куда должен подойти катер, если увидит нас и захочет подой-ти… Чтобы рассчитать силы, беру сначала которую полегче, потом самую большую, потом опять полегче…

 

Катер увидел, подошел, но внутрь с нашим «багажом» почему-то нельзя, и договариваемся с капитаном привязать их к поручням ограждения снаружи. Так и трогаемся в путь: через ветер и волны под тремя иконами!..

 

Касимов на левом, высоком берегу Оки, куда и пристает катер. Но нам нужно на правый, чтобы добраться до желез-нодорожного аппендикса в нескольких километрах от города – потому что везти иконы на рейсовом автобусе невоз-можно: и в салон не пустят, и после многочасовой тряски по тогдашней (не знаю, какая сейчас) дороге неизвестно что от них останется.

 

Удается договориться с каким-то грузовиком, дожидаемся, когда опять соединят разводной понтонный мост – единст-венную переправу, переезжаем на другой берег, добираемся до маленькой станции. Ветка, подходящая к ней, тупико-вая, сюда по редкому расписанию подают несколько вагонов, потом их где-то прицепляют к проходящему полноцен-ному пассажирскому поезду, чтобы следовать дальше.

 

Переношу иконы на перрон, жду подачи вагонов. Подходят две старушки: «Что это, сынок, иконы?». – «Да, бабушка, иконы». – «А куда это ты их?» - «Да на реставрацию надо», не очень кривлю я душой: ведь это будет следующая за-дача. – «А-а, ну хорошо. Бог тебе в помощь, сынок!».

 

Мой тогдашний внешний вид, борода и усы, надо полагать, не противоречат моим словам, и старушки умиротворенно отходят…

 

Подают «состав», посадка должна закончиться быстро, я подношу иконы к первому вагону, но кондукторша не разре-шает взять их с собой внутрь – нельзя: в конце «состава» есть багажный вагон, вот туда и нужно их сдать. А маши-нист уже подает гудок: заканчивать посадку! Подхожу к нему, объясняю ситуацию, прошу войти в положение. Входит. (Сегодня отмечаю про себя: безо всякой оплаты – тогда рынок еще не был конституционно легализованным наркоти-ком, помочь могли и не требуя «дозы»). Я трижды, все более неуверенной рысцой, проделываю, согнувшись под все тяжелеющим грузом, путь до багажного и обратно, взмахом руки благодарю затем машиниста, и не без труда забира-юсь в вагон сам – чтобы до Москвы понемногу опять прийти в себя…

 

В Москву прибываем глубокой ночью. От перрона до автостоянки можно нести уже не спеша – что уже и весьма же-лательно. Договариваюсь с водителем подвернувшегося так кстати фургона «Газеты Журналы» на остаток отпускных: кесарю – кесарево! И вот, наконец, я в своей предрассветной квартире, раскрываю в первую очередь иконы: повреж-дений от транспортировки вроде нет. И проваливаюсь то ли в сон, то ли в самозащитное отключение тела и сознания, то ли в оберегающее отключение их извне – после такого всевластия категорического императива…

 

С тех пор мне пришлось еще трижды менять место жительства. И каждый раз, пусть не в полном объеме, повторять приобретенный опыт. Последний раз, когда переезжал в дом, где еще не работали лифты. Число ступенек на 5 этаж, да еще с несколькими тысячами книг, помнил долго…

 

А лет 15 назад, видя, как православная церковь переживает небывалое возрождение, я дал опять немного воли дав-ним своим мечтам-надеждам и попытался по Интернету узнать: не реставрируется ли и церковь в Балушево-Почин-ках? И если да, то хотел сделать ей и прихожанам подарок – иконы, наверняка давно ушедшие для них в небытие. Пусть я и не православный, а из немцев Поволжья, которых в 1941-ом выселили, лишив домов, школ, церквей и самой республики; пусть их автономию и не восстановили до сих пор, потому что сначала Сибирь и Казахстан не хотели потерять «хороших работников», потом перестройка не успела выполнить принятые решения, затем Ельцин «ответст-венно», под привычным градусом, предложил им вместо республики военный полигон, что и вытолкнуло из страны 2,5 миллиона «хороших работников», - однако оставаться человеком надо ведь независимо от национальности, веры и пережитого…

 

Но ничего утешительного тогда в Интернете обнаружить не удалось. Поехать же самому в дальнюю дорогу хоть и очень мечтал, но не решался: и возраст уже не тот, и не исключал больших разочарований, да и накладно в рыноч-ной-то экономике при никак не успевающих за ней «социальных программах». Но за Интернетом продолжал следить. И в 2007-ом обнаружил там наконец фото церкви, но… с еще более разрушенным куполом, чем помнил… А полгода назад увидел и другое фото - с отремонтированным куполом! И я попросил помочь дочь: все-таки журналистка, да и Интернет ей дом родной. Несколько ее попыток ничего не дали. Но настойчивость ей тоже не чужда. И вот ее звонок: «А ну-ка отгадай, с кем я сейчас говорила по телефону?!».

 

Оказалось, она разыскала автора заметки об идущем ремонте церкви, узнала и телефон ее настоятеля, отца Влади-мира, который уже годы как ведет этот ремонт без всякой «официальной» поддержки и который даже службы уже там проводит, и только что разговаривала с ним…

 

И вот отец Владимир у меня дома в Москве, внизу у подъезда стоит его машина, в ней предусмотрительно прихва-ченные (без моего совета!) одеяла, а я, показав ему то, что хранил, берег и на руках носил 43 года, рассказываю, «как всё это было». А он, попросив меня по возможности «всё это» потом хотя бы коротко написать, показывает мне из своего ноутбука сотни фото – прямо-таки летопись того, как при поддержке не забывших Бога спонсоров и личном участии простых людей шаг за шагом возрождается здание церкви...

 

Нести иконы до лифта (действующего!) и затем до машины мне уже рискованно: все-таки 77 лет, хотя если бы не было другого выхода, не удержался бы. Да и отец Владимир сразу же исключает этот вариант: он всё делает сам, и как отмечаю про себя, совсем не хуже, чем когда-то это делал я.

 

…Несколько дней не нахожу себе места в моей сразу так щемяще опустевшей однокомнатной квартире. Наконец по электронной почте приходят от отца Владимира фото: идет служба, насколько можно понять, пока еще в приделе, и перед прихожанами на стене – так долго светившие мне своим тихим сиянием мои иконы!

 

И перехватывает дыхание: все-таки не зря столько лет я верил и надеялся! Все-таки удалось донести их, наконец, в родные им стены! Все-таки они опять дома! Опять среди тех, чьи отцы, деды и прадеды приходили к ним, и молились перед ними, и хранили веру свою, и делились с ними своими печалями и радостями.

Да будет же и дальше так!..

 

А мне остается еще одно, чем занят уже больше 50 лет в движении российских немцев: добиться, чтобы и их дом был, наконец, восстановлен; чтобы и их такая долгая невольная одиссея, наконец, закончилась; чтобы и они смогли вернуться опять к родным берегам после стольких скитаний; чтобы и они опять заняли свое, последнее еще зияющее кричащей пустотой, место в иконостасе единого для всех народов страны Дома-Храма – России…
 

Гуго Вормсбехер,

2015 г., сентябрь

 

P.S. Недавно узнал то, чего так боялся все эти годы: после развала СССР по стране прошла новая волна ограблений храмов и охоты за иконами. В Болшево-Починках тоже. Грабители приходили к людям даже домой – под видом официальных лиц, милиционеров или просто с пистолетом. Не уцелели и иконы, оставшиеся тогда в церкви. Ни одна. Так что одиссея оказалась спасением хотя бы для трех икон… - ГВ.

______________________________________________________________________________________________________

Путин и Си Цзиньпин.

WSJ: США уязвимы перед альтернативой финансовой системы России и Китая

 
Несмотря на то, что доллар продолжает оставаться са-мой популярной валютой, ряд государств и организаций уже ищут "недолларовые" варианты в обход американ-ской экономической системы и разрабатывают свое соб-ственное экономическое оружие.

МОСКВА — РИА Новости. Сотрудничество России и Ки-тая может бросить вызов глобальному экономическому господству США, считает The Wall Street Jornal.

 

Работа Нью-Йоркской фондовой биржи. Архивное фото
© AP Photo/ Richard Drew
 

Отмечая, что последние 10 лет Министерство финансов США идет в авангарде экономической войны против ряда го-сударств, издание подчеркивает, что противники Вашингтона разрабатывают свое собственное экономическое оружие.

 

Так, в 2010 году Китай запретил экспорт редкоземельных минералов, необходимых для электронной промышленности Японии. Возможно, в скором времени совместно с маневрами в Южно-Китайском море Китай применит экономическое давление к Вьетнаму, Филиппинам и другим странам касательно права владения запасами нефти и газа в спорных во-дах.

 

"Вкратце — Америка и ее союзники уязвимы. И хотя экономическая взаимозависимость, возможно, заставляет против-ников Запада проявлять осторожность, ситуация может измениться, если страны типа Китая, России и Бразилии решат бросить вызов глобальному экономическому господству США", — считает издание.

 

Пока доллар является самой популярной валютой, а облигации казначейства США слывут самой надежной инвестици-ей, у Вашингтона сохранятся большие преимущества, отмечает The Wall Street Journal, но некоторые страны и органи-зации уже ищут "недолларовые" варианты.

 

Так, МВФ работает над созданием альтернативных резервных активов — "специальных прав заимствования", которые снизят вес доллара и повысят вес юаня.

 

Другим способом обойти долларовую систему является китайская межбанковская ассоциация кредитных карт Union Pay, с помощью которой такие страны, как Россия, могут обойти американские санкции, говорится в статье.

 

Тем временем российские власти в сотрудничестве с Китаем создают альтернативу SWIFT, пишет издание, ссылаясь на заявление главы ВТБ Андрея Костина.

 

"У этой системы нет реноме, которым обладает SWIFT, следовательно, нет клиентов. Пока нет. Но сочетание альтер-нативного глобального резервного актива, китайской глобальной кредитной карты, системы, альтернативной SWIFT, которую поддержат Россия и Китай, и определенного числа банков, которые хотят бросить вызов глобальному финан-совому порядку, может стать значительной угрозой для интересов США", — полагает WSJ.
 
РИА Новости.

_____________________________________________________________________________________________

Послание президента России Федеральному собранию

Фото: Д. Азаров / Коммерсантъ.

«Сегодня нужно не политиканствовать, не разда-вать громогласные, пустые обещания, а оказать помощь экономике Украины — разумеется, под ре-формы. Однако что-то не вижу, что наши западные коллеги горят желанием это делать, а нынешние киевские власти — решать проблемы своих граж-дан».


«Кстати говоря, Россия вносит, уже внесла свой огромный вклад в поддержку Украины. Здесь еще раз скажу, наши банки уже проинвестировали в Украину около 25 миллиардов долларов. Минфин России выдал кредит в прошлом году - еще 3 мил-лиарда. "Газпром" прокредитовал экономику Укра-ины еще на 5,5 миллиарда — даже со скидкой, ко-торую никто не обещал, на 4,5 миллиарда долла-ров. Посчитайте, сколько это все вместе будет. Это 32,5-33,5 миллиарда долларов только за последнее время».

 

Про США

 

«Иногда даже не знаешь, с кем лучше разговаривать: с правительствами некоторых государств или напрямую с их американскими покровителями и спонсорами».

 

Про гонку вооружений

 

«Мы не намерены втягиваться в дорогостоящую гонку вооружений. Но при этом надежно и гарантированно обеспечим обороноспособность нашей страны в новых условиях. Сомнений в этом нет никаких. Это будет сделано. И возмож-ность, и нестандартные решения у России есть. Добиться военного превосходства над Россией ни у кого не получится. Наша армия современная, боеспособная, как сейчас говорят, вежливая, но грозная».

 

Про отношение с Западом

 

«Мы будем отстаивать многообразие мира. Будем доносить до людей за рубежом правду. Чтобы все видели настоя-щий, подлинный, а не искаженный, фальшивый образ России. Активно продвигать деловые и гуманитарные контакты, научные, образовательные, культурные связи. И делать это даже в тех случаях, когда правительства некоторых стран пытаются выстроить вокруг России чуть ли не новый железный занавес. Мы сами никогда не пойдем по пути самоизо-ляции, ксенофобии, подозрительности, поиска врагов. Это все проявления слабости, а мы сильны и уверены в себе».

 «Мы ни при каких обстоятельствах не собираемся сворачивать наши отношения с Европой, с Америкой. При этом бу-дем восстанавливать и расширять традиционные связи с югом американского континента. Продолжим сотрудничать с Африкой, со странами Ближнего Востока».

 

Про санкции

 

«Это не просто нервная реакция США или их союзников на нашу позицию в связи с событиями и госпереворотом на Украине и даже не в связи с так называемой "крымской весной". Уверен, что если бы всего этого не было, — хочу это подчеркнуть, уважаемые коллеги, особенно для вас, для политиков, для тех, кто сегодня сидит в зале, — если бы всего этого не было, то придумали бы какой-нибудь другой повод для того, чтобы сдержать растущие возможности России, повлиять на нее, а еще лучше — использовать в своих интересах».

«Впереди время сложное, напряженное, и многое зависит от каждого из нас на своем рабочем месте. Так называемые санкции и внешние ограничения — это стимул для более эффективного, ускоренного достижения поставленных целей».

 

Про амнистию капитала

 

«Предлагаю провести полную амнистию капиталов, возвращающихся в Россию. Именно полную. И, конечно, нужно разъяснить для людей, которые должны принять соответствующее решение, что это значит — полная амнистия. Это значит, что если человек легализует свои средства и имущество в России, он получит твердые правовые гарантии, его не будут таскать по различным органам, в том числе и правоохранительным, трясти его там и тут, не спросят об исто-чниках и способах получения капитала. Что он не столкнется с уголовным и административным преследованием. И к нему не будет вопросов со стороны налоговых служб и правоохранительных органов. Давайте это сделаем сейчас. Но один раз. И все должны этим воспользоваться — кто хочет прийти в Россию».

 

Про деньги

 

«Все мы понимаем, что происхождение денег разное. По-разному они заработаны и получены. Но убежден, нам нужно окончательно закрыть, перевернуть офшорную страницу в истории нашей экономики и нашей страны».

 

Про курс рубля

 

«Сегодня мы столкнулись с сокращением валютных поступлений и, как следствие, с ослаблением курса национальной валюты — рубля. Вы знаете, что Банк России перешел к "плавающему" курсу, но это не значит, что Банк России само-устранился от влияния на курс рубля, что курс рубля может безнаказанно становиться объектом финансовых спекуля-ций. Я прошу Банк России и правительство провести жесткие, скоординированные действия, чтобы отбить охоту у так на-зываемых спекулянтов играть на колебаниях курса российской валюты. И что хотел бы в этой связи сказать? Влас-ти знают, кто эти спекулянты, и инструменты влияния на них есть, пришло время воспользоваться этими инструмента-ми. Конечно, ослабление рубля усиливает риски краткосрочного всплеска инфляции. Необходимо защитить интересы гра-ждан прежде всего с небольшими доходами, а правительству и регионам обеспечить контроль за ситуацией на рынках продуктов питания, лекарств, других товаров первой необходимости. Это точно можно сделать и нужно сде-лать».

 

Про свободу

 

«Главное сейчас — дать гражданам возможность раскрыть себя. Свобода для развития в экономике, социальной сфе-ре, в гражданских инициативах — это лучший ответ как на внешние ограничения, так и на наши внутренние пробле-мы. И чем активнее граждане участвуют в обустройстве своей жизни, чем более они самостоятельны как экономичес-ки, так и политически, тем выше потенциал России».

 

Про здоровье

 

«В этом году в глобальном рейтинге здравоохранения Россия впервые признана благополучной страной — это госу-дарства, где средняя продолжительность жизни превышает 70 лет. На данный момент этот показатель в России пре-высил 71 год. Считаю, что у нас есть все основания уже в ближайшей перспективе увеличить среднюю продолжитель-ность жизни до 74 лет, добиться новой качественной динамики в снижении смертности. В этой связи предлагаю объ-явить 2015 год годом борьбы с сердечно-сосудистыми заболеваниями».

 

Про бизнес и власть

 

«Все мы хотим одного – блага России. И отношения бизнеса и государства должны строиться на философии общего дела, на партнерстве и равноправном диалоге». «В деловой среде, как и в других сферах жизни необходима ответст-венность, соблюдение закона и обязательств. И подавляющее, абсолютное большинство наших предпринимателей ра-ботает именно так. Дорожат своей деловой и социальной репутацией. Как настоящие патриоты хотят приносить поль-зу России. На таких людей и нужно ориентироваться».

 

Про облегчение участи бизнеса

 

«Надо максимально снять ограничения с бизнеса, избавить его от навязчивого надзора и контроля. (…) Каждая про-верка должна стать публичной. В следующем году для этого запускается специальный реестр — с информацией о том, какой орган и с какой целью инициировал проверку, какие результаты получены. Это позволит отсечь немотивирован-ные и, еще хуже, "заказные" визиты контролеров. Добавлю, что эта проблема актуальна не только для бизнеса, но и для бюджетных, муниципальных учреждении, социальных НКО. Надо, наконец, отказаться от самого принципа тоталь-ного, бесконечного контроля. Отслеживать ситуацию нужно там, где действительно есть риски или признаки наруше-ний».

 

Про государственный суверенитет

 

«Если для ряда европейских стран национальная гордость — давно забытое понятие, а суверенитет — слишком боль-шая роскошь, то для России реальный государственный суверенитет — абсолютно необходимое условие ее существо-вания. Прежде всего это должно быть очевидно для нас самих — или мы будем суверенными, или растворимся, поте-ряемся в мире».

 

Про приоритеты

 

«Еще раз скажу: здоровая семья и здоровая нация, переданные нам предками традиционные ценности в сочетании с устремленностью в будущее, стабильность как условие развития и прогресса, уважение к другим народам и государст-вам при гарантированном обеспечении безопасности России и отстаивание ее законных интересов — вот наши при-оритеты».

______________________________________________________________________________________________________

Гуго Вормсбехер, ветеран российского немецкого национального движения, член Союза Писателей СССР и России.

Шире шаг, нацполитика!

 

Перемены нужны не только в Крыму, но и во всей России

 

Одним из нелегких вопросов Крымской весны с самого начала стал вопрос нацио-нальный: на полуострове живут представители разных народов, в том числе реп-рессированных еще в СССР. Решение было также в духе Весны: сразу после воз-вращения полуострова "в родную гавань" Президент России издал указ о реаби-литации репрессированных народов Крыма, ждавших ее десятилетия.

 

Однако после яркого протуберанца Крымской весны жизнь требует все более вы-соких целей, дел и свершений уже не только в Крыму, но и во всей России. Нужны путеуказующие перемены. В том числе в национальной политике, где уже столько лет нет даже государственного органа для ее проведения, хотя национальный во-прос в России по значению и масштабу сопоставим с вопросами экономики и без-опасности. Можно ли обеспечить оборону страны, не имея даже министерства обороны?

 

Нацполитикой ныне велено ведать Министерству культуры. Спору нет: нацвопрос очень даже включает в себя вопро-сы культуры, но он далеко не исчерпывается ими. И сегодня к нему тоже пора подойти как к другим вопросам сущест-вования государства: по-государственному. И сделать, наконец, то, что может его решить. А именно:

 

Во-первых, создать третью палату в парламенте – Совет национальностей (в СССР он был одной из двух палат!), где все народы страны не только будут представлены, но и смогут обсуждать и решать свои проблемы вместе, с учетом проблем всех народов, в контексте проблем всей страны, с чувством ответственности каждого из народов за судьбу общего дома - России. Одно это уже снимет многие напряженности и вдохнет душу живу в нацполитику.

 

Во-вторых, образовать полноценное и дееспособное Министерство по делам национальностей, с полной ответствен-ностью за национальное здоровье народов и страны, что заставит искать пути предупреждения и решения проблем вместо нынешней боязни допустить их вообще к рассмотрению.

 

И в-третьих, ясно определить цель национальной политики: максимальное развитие национальных идентичностей для формирования на их базе здоровой гражданской идентичности. Это позволит каждому народу войти в содружество всех, не теряя свое национальное богатство, а внося его как вклад в этническую сокровищницу страны. Это позволит и принимать гражданскую идентичность бесконфликтно, даже с внутренней потребностью: ведь она просто необхо-дима для жизни в более широком мире, для лучшей самореализации и личности, и народа - с уважением к своим корням, а значит, и к корням других.

 

Перемены нужны, чтобы Россия опять стала высоким примером в национальной политике – в духе Крымской весны, а не в духе американского "плавильного котла" по выпариванию из человека, из народа всего национального с сухим остатком в виде безудержного потребительства.

 

Перемены нужны и чтобы довести до конца реабилитацию народов, чтобы решить вопросы, не решенные ни в СССР, ни после. Например, вопрос о восстановлении, наконец, справедливости по отношению к единственному оставшемуся в стране не реабилитированным народу, к которому принадлежу – российским немцам. Народу, который сделал для становления Государства Российского столько, сколько после русского народа вряд ли сделал какой-либо еще.

 

Крымская весна, указ Президента снова вызвали надежду. Осуществить ее сегодня не так уж трудно. Потому что реа-билитация российских немцев очень уж выгодна стране (отсюда и противодействие?). Ведь для нее нужно всего-то несколько условий: совместное проживание (не обязательно всех); собственная экономическая база (для решения социальных и национально-культурных задач своими силами, а не на федеральный бюджет и подачки извне); равные права и возможности с другими народами страны.

 

Более того, сегодня решить вопрос можно как обычный экономический проект, а именно: составить пакет актуальных для страны задач; провести среди федеральных округов конкурс на оптимальную территориальную привязку проекта; и привлечь для его реализации в основном российских немцев. И нужные условия появятся практически сами собой, останется только придать новому территориально-экономическому образованию должный статус.

 

Проект, несомненно, заинтересует бизнес, в том числе европейский. Он привлечет российских немцев и из других стран СНГ, и из выехавших в Германию. Его можно экономически и внешнеполитически серьезно усилить объявлени-ем нового "Екатерининского (Путинского?) призыва" европейцев в Россию (хотя бы, чтобы Депардье не скучал): ведь только из Германии в год уезжает до 150 тысяч коренных граждан в поисках применения своих знаний и способнос-тей. В России европейцы могут, как и раньше, помочь решить гораздо более серьезные задачи, чем сегодня миграция из Средней Азии…

 

В 2014 году отмечается 250 лет прибытия первых немцев-колонистов по приглашению Государства Российского, что стало и годом рождения в России еще одного ее народа. Сам Бог велел достойно отметить такую дату!

 

В общем, требуется меньше некуда: поручить Правительству подготовить вопрос о реабилитации российских немцев для принятия решения еще в этом году.

 

Крымская весна идет! Крымской весне дорогу! В нацполитику тоже!

Гуго Вормсбехер,

писатель, публицист.

__________________________________________________________________________________________________________________________

Модель общественного развития для России

Вячеслав Дашичев, доктор исторических наук, профессор.

 

Дашичев Вячеслав Иванович. Родился в 1925 г. Участник ВОВ. Окончил истфак МГУ. Работал в Военной академии им. Фрунзе, редактором отдела зарубежной военной теории в журнале «Военная мысль», возглавлял отдел зарубежной военной истории редакции «Военно-исторического журнала». 1968-1969 гг. — научный сотрудник Военно-научного управления Академии Генштаба, 1970-1972 гг. — ведущий научный сотрудник Института мировой экономики и международных отношений АН СССР. 1972-1990 гг. — завотделом внешнеполитических проблем в Институте мировой социалистической системы. Профессор Дипломатической академии МИД СССР. 1987-1989 гг. — по совместительству председатель Научно-консультативного совета при МИД СССР. 1991 г. — профессор берлинского Свободного университета. 1992 г. — профессор Мюнхенского университета. 1993-1995 гг. — главный научный сотрудник Института международных экономических и политических исследований РАН. 1995 г. - в ФРГ удостоен премии им. Фридриха-Иозефа Хааса за «выдающийся вклад в российско-германское взаимопонимание».
1996 г. — профессор Маннгеймского университета. 1998-2006 гг. — главный научный сотрудник Центра международных экономических и политических исследований Института экономики РАН.
Доктор исторических наук, профессор. Автор 2 монографий, 250 научных трудов по проблемам европейской безопасности, внешней политики России, международным и российско-германским отношениям.

Живет в Москве.

 

Сегодня нельзя сказать, что Россия уже нашла свое «место под солнцем» и определилась в выборе своей социально-политической и экономической системы. За прошедшие 20 лет наш народ сполна испытал внезапно свалившиеся на него «прелести» новоявленного капитализма. Настало время задуматься о том, что же нужно сделать, чтобы избавить Россию от худшего, каков должен быть ее путь в будущее. Ответить на эти вопросы невозможно, не опираясь на социальную теорию.

 

В этом контексте понятен повышенный интерес, проявляемый ныне к теории конвергенции общественных систем, ориентированной на синтез лучших, жизнеутверждающих черт социализма и капитализма. Эта проблема активно ставится и на Западе. Так, например, в связи с 20-летием объединения Германии в немецкой прессе в октябре 2010 года проводились интересные сравнения капитализма и государственного социализма в двух германских государствах, их положительных и отрицательных черт. Констатировалось, что, несмотря на прошедшие годы, в головах многих восточных и западных немцев все еще остается разделительная стена при духовном восприятии социально-политических реальностей. Влиятельная немецкая газета «Frankfurter Allgemeine» писала в связи с этим:

 

«Хотя двадцать лет тому назад немцы ГДР пережили крах советской мировой империи, все же победа капитализма не была столь полной, чтобы конкуренция двух систем исчезла раз и навсегда. Борьба между идеалами свободы и равенства продолжается. Но она ведется теперь не между Востоком и Западом, а внутри нашего общества».

 

Это очень интересная и справедливая констатация. Ее с полным основанием можно отнести и к нынешнему российскому обществу. Но речь здесь идет не об историческом споре между капитализмом и тоталитарным социализмом сталинского образца, а о совершенно новой социальной модели демократического социализма, которая могла бы возникнуть в Советском Союзе и других странах в ходе перестройки, если бы не первый на советском пространстве «оранжевый» государственный переворот, совершенный кланом Ельцина и стоявшими за ним внешними силами. Переворот оборвал социалистическую реформацию, с таким энтузиазмом принятую народом и сулившую стране грандиозные перспективы, и привел к реставрации капиталистической системы.

 

Исторический спор между идеями социализма и капитализма широко представлен ныне в политических исследованиях и в народных движениях многих стран. Поразительно, что он затронул даже общественную мысль цитадели капитализма — США. Например, американский политолог, преподаватель Оксфордского университета Джеральд Коэн опубликовал в США в 2009 году труд под знаменательным названием «Социализм — а почему бы и нет?»2. Свой труд он закончил словами: «Я согласен с Альбертом Эйнштейном, сказавшим, что социализм — это попытка человечества "преодолеть грабительскую фазу человеческого развития", то есть капитализм. Эти идеи Эйнштейн изложил в своей статье "Почему социализм?", напечатанной в мае 1949 года в американском журнале "Monthly Review"». Дж. Коэн считает, что, хотя попытки утвердить социализм в Советском Союзе не привели к желаемому успеху, было бы неправильно отречься от осуществления социалистических идей.

 

Об интересе общественности России к вопросу о том, какой путь развития в наибольшей степени отвечает ее национальным интересам, свидетельствуют многочисленные публикации. В качестве примера можно привести коллективный труд, изданный от имени Международного сообщества писательских союзов стран СНГ, Ассоциации по комплексному изучению русской нации, Российского философского общества РАН, философского факультета МГУ и других научных и общественных организаций. Лейтмотив книги определяют слова составителя труда — академика Е. Троицкого:

 

«Для России оптимальной формой государственного устройства могла бы стать российская социалистическая демократия, основанная на многообразии видов собственности и на национальной, патриотической власти»5. Он ссылается на «целительный опыт китайского, шведского, индийского, белорусского социализмов».

 

Переход Китая в 1978 году к постепенным, эволюционным преобразованиям экономики страны с использованием принципов социального рыночного хозяйства явился событием мирового значения. Сохранение сильной регулирующей роли государства обеспечило успех реформ и стабильный рост народного хозяйства без социально-политических потрясений и экономического ущерба для населения. Китайский опыт продемонстрировал громадные преимущества использования теории конвергенции в реформировании экономики социализма. Стабильное и мощное развитие народного хозяйства создало необходимые предпосылки для грядущих демократических преобразований политической системы.

Проводя реформы, Китай сумел удержаться на социалистическом пути с китайской спецификой, достиг впечатляющих успехов в своем развитии и стал успешным и грозным конкурентом цитадели капитализма — Соединенных Штатов. Следовательно, распад Советского Союза отнюдь не означает, что социалистические идеи потерпели поражение в соревновании с капитализмом, как об этом не устают твердить в США и в либеральных кругах России. Эти идеи продолжают развиваться в ином, более сложном качестве и разнообразии, охватывая все новые регионы, например в Латинской Америке или Индокитае. Неоспоримой влиятельной силой они остаются и в странах Европы.

 

Консервативные круги советского руководства отвергали теорию конвергенции. Они ошибочно считали, что всеобщим и единственным эталоном являлась общественная система, установленная в сталинские времена в Советском Союзе. Каждое отклонение от нее рассматривалось как ренегатство и было наказуемо, даже с помощью военной силы — как это произошло при подавлении «Пражской весны». Теория конвергенции воспринималась как буржуазная, «провозглашающая, что социалистическое и капиталистическое общества якобы развиваются по пути сближения, приобретения общих или сходных признаков и слияния в некое новое единое общество, наследующее некоторые черты того и другого»; считалось, что «теория конвергенции носит антимарксистский, антикоммунистический характер». Такой подход объясняет, почему в период перестройки широкое распространение получили дезориентирующие теоретические постулаты: «либо капитализм, либо социализм», «третьего не дано», «нельзя быть немножко беременной». Это мешало выработке ясной концепции движения вперед, по пути создания в Советском Союзе более совершенной, справедливой и эффективной модели современного общества. 

 

Тем не менее уже в самом начале становления мировой социалистической системы теория конвергенции привлекла внимание научных, политических и общественных кругов многих стран. В конце 1940-х годов возник идеологический и политический конфликт между руководством Югославии и Советского Союза. И. Броз Тито оказался волевым государственным деятелем, отстоявшим, вопреки массированному нажиму Москвы, югославский путь развития, включавший элементы конвергенции. Опыт самоуправляющегося социализма доказал во многих отношениях свои существенные преимущества. Уровень и качество жизни в Югославии были выше, чем в Греции, Турции, Португалии и Испании и даже чем в Советском Союзе.

 

Советское руководство всячески подавляло реформаторские движения в социалистических странах. В 1950—1960-х годах за обновление социализма выступили видные теоретики, политологи и общественные деятели ГДР. В стране тогда развернулось довольно сильное реформаторское движение за создание «демократического социализма», основанного на теории «третьего пути». Один из его видных представителей Вольфганг Харих, еще в 1956 году разработал платформу демократического социалистического реформирования ГДР и создания в сотрудничестве с социал-демократами предпосылок для объединения Германии. За свои идеи он был исключен из СЕПГ и приговорен к десяти годам тюремного заключения.

 

В 1962 году тогдашний председатель Госплана ГДР Эрих Апель в содружестве с учеными разработал Новую экономическую систему государственного планирования и управления (NOSPL). Целью создания этой системы было, по словам ее духовного отца — профессора Герберта Вольфа, «преобразовать преимущественно административную систему в преимущественно экономическую, ориентированную на рыночные отношения и рентабельность, достигаемую посредством стимулирования материальной заинтересованности в эффективности производства". При этом сохранялась сильная регулирующая и направляющая роль государства. Появлению этой программы реформ во многом способствовала хрущевская «оттепель». Сильное влияние на нее оказали идеи ордолиберализма — теории «хозяйственного порядка», разработанной Фрейбургской школой немецких экономистов под руководством Мюллер-Армака с использованием идей конвергенции. Министр экономики ФРГ Эрхард применил ее на практике и добился «экономического чуда» в стране.

 

Значительную роль в реформаторском движении в ГДР сыграли такие видные ученые, государственные служащие и деятели культуры, как Герман фон Берг, Вольфганг Зайферт, Роберт Хавеман, Ганс Баро, Вольф Бирман и др. 9 января 1978 года фон Берг опубликовал в западногерманском журнале «Der Spiegel» «Манифест демократических коммунистов», в котором была изложена широкая программа реформ политической и экономической систем ГДР и принципов отношений между социалистическими странами. Он рассматривал советский «реальный социализм» как «псевдосоциалистическую государственную систему», не способную выжить в соревновании с капиталистическими странами. В его представлении спасти Советский Союз могли только коренные реформы советского строя в плане его демократизации, повышения его экономической и социальной эффективности, решительного отказа от мессианского гегемонизма, «шовинизма великой державы» и от навязывания окружающему миру, особенно центрально- и восточноевропейским странам, подобия советского строя. В противном случае, по прогнозам Берга, оказавшимся, к сожалению, верными, СССР ждет неминуемый распад в ближайшие десять лет.

Идейно Берг был близок к политической философии лидеров западноевропейского коммунизма — Карильо, Берлингуэру и Марше. По его мнению, социализм в ХХ веке нельзя строить, опираясь только на учение Маркса и Энгельса, возникшее в середине XIX века. «Мы, — писал он в "Манифесте", — не верим в бога Маркса, Иисуса Энгельса или в святой дух Ленина, в фатальные закономерности истории, но мы ценим классиков марксизма-ленинизма как важное звено в длинной идейной цепи, начиная от Мора и Кампанеллы через французских, английских и немецких утопистов, через эпоху Просвещения и классики до Бебеля, Розы Люксембург и Карла Либкнехта, представлявших в своих философских позициях, запрещенных к публикации в ГДР, однозначно плюралистический коммунизм, и кончая Блохом, Харихом, Хавеманом и Баро».

 

Реформаторов ГДР объединяло стремление к воссоединению Германии. Добиться этого они надеялись на основе теории конвергенции и «третьего пути» развития. Ярким сторонником этой теории был Хавеман. Он верил в возможность сближения социально-экономических и политических систем двух германских государств, полагая, что ГДР — это «лучшая Германия», в большей мере, чем ФРГ, отвечавшая социальным идеалам человечества, поскольку в ней «была отменена частная собственность на средства производства». Он считал себя «демократическим социалистом». Свои идеи об эволюционном объединении Германии путем постепенного сближения их социально-экономических и политических структур он изложил в «Открытом письме Председателю Верховного Совета СССР Леониду Брежневу», отправленном осенью 1981 года и вызвавшем широкий отклик среди общественности ГДР и ФРГ. К сожалению, Хавемана постигла та же участь, что и Хариха, Берга, Зайферта и других реформаторов. Всех их исключили из партии и вынудили покинуть ГДР.11.

 

Советское руководство наложило гриф «секретно» на все манифесты и меморандумы реформаторов ГДР. О них была осведомлена лишь узкая группа руководящего состава партии и государства. Широкая общественность Советского Союза ничего о них не знала. В СМИ их полностью замалчивали. А ведь в этих документах были вскрыты серьезные пороки советской системы, которые необходимо было срочно устранять. Следует также учесть, что под воздействием реформ в ГДР в середине 1960-х годов и советский премьер-министр А. Н. Косыгин в свое время предпринял попытку реформирования советской экономики. Но тогда брежневское руководство выступило категорически против каких-либо преобразований. Точно так же с приходом к власти Хонеккера были свернуты и реформы Эриха Апеля. В отчаянии он покончил жизнь самоубийством.

 

В результате ГДР продолжала двигаться по наезженной колее государственно-бюрократического социализма. Эгон Кренц, сменивший Хонеккера на посту генсека СЕПГ, в разговоре с М. Горбачевым 1 ноября 1989 года признал, что экономика ГДР находится в глубоком кризисе и не в состоянии обеспечить нормальные социальные условия жизни для граждан, что ведет к политической напряженности в стране.12. Запрет руководства Хонеккера, наложенный на проведение реформ, явился одной из главных причин падения ГДР.

 

В 1970-1980-е годы, несмотря на противодействие Москвы, ширилось реформаторское движение в социалистических странах. Параллельно возник феномен «западноевропейского коммунизма», отстаивавшего иные социальные, политические и экономические ценности, чем советская партийная элита. Эти ценности явно вытекали из теории конвергенции. В 1968 году реформы — даже более радикальные, чем в ГДР, — начали Венгрия и Чехословакия. На их пути непреодолимым барьером встала «доктрина ограниченного суверенитета» социалистических стран, взятая на вооружение советской внешней политикой при Брежневе. Подавление «Пражской весны» явилось громадной трагедией для социализма и для самого Советского Союза. Высшие советские руководители испытывали тогда аллергическую неприязнь к здравомыслию и всякого рода планам социальных реформ. Они не желали ни на йоту поступиться своей сверхцентрализованной властью, прикрываясь укоренившимся догматическим положением, будто социалистическая система может основываться только на монопольном господстве одной партии. На самом деле социалистическое общество может быть в не меньшей степени плюралистическим, многопартийным, чем капиталистическое.

 

Коренное преобразование социально-политической и экономической системы страны в демократический социализм с «человеческим лицом» на основе теории конвергенции было, пожалуй, наиболее приемлемым и органичным путем для Советского Союза. Он соответствовал особенностям ее исторического развития, менталитету и даже идеализму русского народа. Для решения этой исторической задачи страна обладала всеми необходимыми материальными и духовными предпосылками — мощным производственным потенциалом, громадными природными богатствами, талантливыми интеллектуальными силами, высокой образованностью населения, надежным военным щитом. Но перестройку так и не удалось завершить до конца. Ее погубил предательский государственный переворот Ельцина, который можно было предотвратить без труда. Увы, этого сделано не было...

 

Интересно проследить, как проводились поиски совершенствования капиталистической системы, происходило движение в сторону ее реформирования в странах Запада. Под влиянием социалистических стран там существенно возросла роль социальных компонентов. Во многих западных странах благополучно сосуществовали отдельные черты социализма и капитализма. Это признавал даже такой видный немецкий государственный деятель, как Франц Йозеф Штраус, посетивший Москву в декабре 1987 года. В беседе с М. Горбачевым он сказал: «Капитализму присущи отдельные элементы социализма, причем порой в гораздо более развитой форме, чем в социалистических странах. Основная разница заключается в частной собственности на орудия и средства производства. Но и здесь история еще примет свое решение».

 

На Западе опубликовано большое количество книг с критикой современного капитализма, социальных и других его пороков. Многие авторы пишут о грядущем закате капитализма, если он не будет радикально реформирован. К ним принадлежит даже такой видный немецкий политический деятель, как Норберт Блюм, издавший книгу под красноречивым названием «Справедливость. Критика homo economicus».14. В Германии в 1976 году был разработан проект «социализации» предприятий.15. Немецкий социолог профессор Лотар Боссле попытался обосновать «синтетическое» общественное устройство, основанное на «экономическом гуманизме».16.

 

Одна из блестящих журналисток и публицисток ФРГ, последовательная защитница нравственности, морали, справедливости и подлинной, а не показушной демократии, графиня Марион Денхофф писала, что если «безбрежная рыночная экономика и свобода без всяких ограничений» продолжатся, то «капитализм погибнет так же, как марксизм». По ее мнению, погоня за наживой неизбежно вытесняет духовность и подлинную культуру. «Наша эпоха, — отмечала она, — не имеет никаких духовных предпосылок. Были две идеологии, к тому же их еще извратили: консервативную — Гитлер, доведя до абсурда все ценности правых, а идеологию левых — брутализация социализма Сталиным. В результате осталась одна идеология рыночной экономики».

 

Такая идеология и основанная на ней практика предполагают, как правило, нарушение и несоблюдение моральных устоев общества и норм нравственности. Эти нормы включают в себя в простейшем выражении ненанесение ущерба: а) собственному моральному авторитету, своей совести, чести и достоинству; б) интересам своих ближних; в) интересам своего народа; г) интересам других народов; г) окружающей природной среде. Нетрудно заметить, как эти нормы на каждом шагу нарушаются в обществе, где существует «диктатура наживы». Соблюдение нравственности в обществе находится в прямой зависимости от социально-политического характера строя и власти. В советском обществе «погоня за деньгой» не являлась смыслом жизни. Деньги, нажива не играли определяющей роли в развитии общества — как это имеет место в современной России. Тогда на переднем плане стояли общественные интересы, духовные ценности, пусть даже сильно идеологизированные. Это определяло общественную мораль.

 

Неуверенность в будущем капитализма побудила многих ученых и политиков на Западе заметно усилить поиски «третьего пути» развития современного общества. При этом выражалось мнение, что не может быть какой-либо унификации или единообразия этого пути. Один из представителей этого течения — Вернер Пергер отмечал: «Из старого противоречия между рыночно-консервативной и государственно-социалистической идеологией и политикой нет одного единственного выхода. Существуют много третьих путей подобно тому, как имеются различные типы рынков, социально-государственных и ориентированных на ренту систем и уж тем более правительств...».

 

Вывод о том, что развитие рода человеческого носит конвергентный характер, обосновали в своих трудах такие международные авторитеты в области социологии и экономики, как Вальтер Ойкен, Питирим Соро-кин, Джон Гэлбрейт, Ян Тинберген, Пьер Тейяр де Шарден, Джозеф Стиглиц и др. Приверженцами теории конвергенции были и многие наши соотечественники — философ Николай Бердяев, академик Андрей Сахаров и др. Еще летом 1968 года, во время «Пражской весны», Сахаров опубликовал за рубежом (в Советском Союзе это было невозможно) свой первый концептуальный труд «Мысли о прогрессе, мирном сосуществовании и духовной свободе». Он дал блестящий анализ пороков советской системы, ущербности глобального политического порядка, основанного на равновесии ядерного страха и таящего в себе угрозу планетарной катастрофы. Будущее человечества он видел в грядущей конвергенции двух социально-экономических систем, в ходе которой исчезли бы причины и источники их смертельной враждебности. Сахаров призывал к реформированию обеих систем в ходе их мирного соревнования и обмена позитивным опытом.

 

Н. Бердяев в книге «Истоки и смысл русского коммунизма» (1937), в частности, писал: «...понимание хозяйственной жизни как социального служения. не означает признания государства единственным хозяйственным субъектом. Бесспорно, часть промышленности, наиболее крупной, должна перейти к государству, но наряду с этим хозяйственным субъектом должна быть признана кооперация людей, трудовой синдикат и отдельный человек, поставленный организацией общества в условия, исключающие эксплуатацию своих ближних. Государство при этом будет иметь контрольные функции, призванные не допустить угнетения человека человеком».20.

 

Бердяев выступал за гуманизацию советского общества, за создание такой общественной системы, которая обеспечивала бы симбиоз свободы личности и просвещенной государственной политики. Из его философии напрашивался вывод о необходимости для России третьего пути развития. Сорокин, Тинберген и Гэлбрейт также рассматривали возможности конвергенции капитализма и социализма. Они считали, что, невзирая на наличие в мире сильно отличающихся экономических и политических систем, тенденции экономического, социального и структурного развития индустриального общества неизбежно порождают условия для сближения (конвергенции) планового и рыночного хозяйств. Следовательно, нет и не может быть непреодолимых барьеров между двумя системами.

 

Более того, в мире уже существуют реально действующие смешанные или полусмешанные системы, где наблюдается симбиоз плановых и рыночных начал в экономике, как, например, в ФРГ, Швеции, Норвегии и других западноевропейских странах. У этих стран можно было бы позаимствовать многие положительные черты, свойственные их государственному и общественному устройству. В этом контексте следует выделить высокоорганизованное гражданское общество, верховную роль парламента в проведении внутренней и внешней политики, строгое ограничение пребывания представителей верховной власти на государственных постах, невозможность узурпации власти одним лицом или группой лиц, равноправие частной, государственной и общественной собственности, обеспечение на деле прав, свобод и достоинства личности, свободу слова и печати, господство правовой системы, независимость судов, роль среднего класса как основы экономического развития и опоры демократии, культивирование равенства граждан и пр.

 

Насколько же правомерна, оправдана и соответствует российским реалиям и национальным интересам модель навязанного нам в 1992 году капиталистического развития в духе «Вашингтонского консенсуса», то есть по американскому образцу? И можно ли ее считать легитимной, выгодной для страны и оставлять в неизменном виде? Не разумнее ли было бы постепенно, без социальных потрясений вернуться ко многим сданным нашими неолибералами в архив положительным чертам существовавшей у нас системы? Например, к народной собственности, бесплатному здравоохранению и образованию, финансированию из государственного бюджета науки, культуры и искусства, к надежной социальной и медицинской защищенности граждан, выполнению государством крупных национальных проектов — строительству дорог, полной газификации страны, крупномасштабному развитию ядерной и прочей энергетики, другим социально-экономическим проектам, непосильным для частного капитала.

 

Путем разумной политики дифференцированного, прогрессивного налогообложения следовало бы вернуть в общественную собственность природные ресурсы страны, чтобы государство могло эффективно использовать их (как это делается, например, в Норвегии) для ускоренной модернизации народного хозяйства, технического прогресса, радикального повышения жизненного уровня и увеличения покупательной способности населения — одного из важнейших условий развития производства. Наконец, необходимо восстановить в своих правах мораль, нравственность, духовность, обязанности и ответственность политиков и граждан перед обществом и природой, перед собственной совестью.

 

Каковы же могут быть характерные черты конвергентного социального общества? Как мне представляется, в первую очередь таковыми должны являться:

— общественная собственность на средства производства, недра и землю, которые могут отдаваться государством в длительную аренду или концессию отдельным обществам, организациям, кооперативам;

— политическая система, основанная на реальном разделении властей, обеспечивающая строгое соблюдение закона, исключающая политический и экономический произвол со стороны одной личности или группы лиц, облеченных государственной властью;

— демократический, независимый от власти и стоящий над нею парламентаризм, основанный на трех- или четырехпартийной системе, дающий возможность партии, получившей большинство голосов на свободных выборах, сформировать правительство и осуществлять ограниченное пятью-шестью годами правление в соответствии с волей и мандатом народа;

— президент России, избираемый народом на один пятилетний срок без повторного избрания и выполняющий не исполнительные, а представительские государственные функции, что должно дать гарантии стране, учитывая ее печальный исторический опыт, от произвола. Россия должна навсегда покончить с пагубной традицией в ее жизни — тоталитарным и авторитарным характером власти. Она совершенно несовместима с гражданским обществом и ведет к социальному банкротству;

— сильная и располагающая крупными ресурсами правительственная власть, подотчетная парламенту и сменяемая каждые пять лет. Она должна выполнять регулирующую роль в экономике и в общественных процессах, обеспечивать необходимые условия для осуществления прав, свобод личности, ее обязанностей и ответственности перед обществом, эффективное функционирование социально ориентированного рыночного хозяйства. Одно лицо не может занимать больше одного срока пост председателя правительства. Недопустимо создание семейственности и клановости в руководящих органах страны, как это имеет место в современной России;

— контроль общественных организаций за соблюдением норм морали, нравственности и ответственности граждан страны во всех сферах жизнедеятельности общества;

— общественная пресса и телевидение, служащие интересам общества, а не отдельных частных лиц или групп, способных манипулировать общественным мнением и превращать средства массовой информации в «оружие массового поражения» общественного сознания;

— высокое благосостояние граждан как важнейшее условие наличия платежеспособного спроса и большой емкости рынка, стимулирующих развитие производства и научно-технический прогресс, дающих большие налоговые поступления в государственную казну;

— среднее сословие (средние предприниматели, инженеры, преподаватели высших и средних учебных заведений, научные работники, деятели культуры и искусства, госслужащие и пр.) как основа процветания общества, мотор его экономического развития и опора демократии;

— исключение из жизни общества посредством правового и государственного регулирования (например, дифференцированным налогообложением, ограничением до разумного минимума долевого участия в капитале акционерных обществ и т. д.) опасной концентрации финансовых средств и собственности в руках отдельных лиц и образования финансовой олигархии, способной навязывать правительству и обществу свои корыстные цели, чуждые национальным интересам страны;

— полная национализация банков, чтобы исключить из их деятельности спекулятивные махинации с целью получения капиталистических прибылей и привязать их к созданию реальных ценностей, к нуждам развития народного хозяйства;

— использование природных ресурсов и природной ренты, находящихся исключительно в общественной собственности, в интересах всего общества, а не кучки финансовых воротил;

— максимально возможное развитие самоуправления на местах, не нарушающего верховенства центральной власти и не ставящего под угрозу целостность государства;

— государственно-общественный, а не рыночный механизм финансирования здравоохранения, науки, образования, культуры, искусства;

— прозрачность процессов в политике, экономике и в кадровых назначениях;

— исключение мессианской экспансии и гегемонизма из внешней политики, которые явились в прошлом одной из важнейших причин резкого ослабления Советского Союза и его падения.

 

Возникает вопрос: каким должен быть механизм, образ действий для создания такой конвергентной политической и социально-экономической системы? Возможен ли здесь новый переворот, верхушечная революция, экспроприация? Полагаю, что нет — ведь наша страна сполна натерпелась от этих явлений в ХХ веке. На мой взгляд, преобразования вполне могут произойти без новых социальных потрясений, эволюционным путем.

 

Обратимся в поисках ответа на этот вопрос к зарубежному опыту. В 1974 году в США произошло, казалось бы, совершенно невероятное событие: более 10 тысяч предприятий с общим числом занятых в 11 миллионов человек (десятая часть всей рабочей силы) перешли полностью или частично в собственность занятых на производстве работников. Незадолго до этого был принят федеральный закон о создании предприятий, находящихся в собственности работников—обладателей акций ESOP (Employee Stock Ownership Plan). Ими были охвачены почти все секторы американской экономики. Они представляли собой как крупные акционерные компании открытого типа, насчитывавшие несколько тысяч работников, так и небольшие компании закрытого типа с числом работников от нескольких десятков до нескольких сотен человек. Законом предусматривалось, что для выкупа предприятий у частных владельцев коллектив работников обладал правом получения кредитов от государства с обязательством возвращения их из будущих доходов.

 

Практика показывает, что такие предприятия систематически теснили своих конкурентов — традиционные частные компании. Например, с 1992-го по 1995 год стоимость акций коллективных предприятий возросла на 84 процента, в то время как стоимость акций частных компаний увеличилась на 53 процента.21. Так практика продемонстрировала, что коллективный собственник может быть намного эффективнее индивидуального. Это был шаг в сторону социализации в духе теории конвергенции. Хотя изначально цель состояла в том, чтобы созданием «народного капитализма» укрепить американскую систему.

 

Примерно на этих же принципах была основана деятельность сельскохозяйственных кооперативов в Венгрии в 1980-х годах. В отличие от советских совхозов и колхозов, они обладали полной самостоятельностью и независимостью от государственного плана экономического развития, сами планировали и налаживали свои производство и сбыт через объединенные сбытовые товарищества. В результате в Венгрии, в буквальном смысле слова, произошла «зеленая революция». Ее конкуренции в производстве сельскохозяйственных продуктов опасалось руководство тогдашнего Европейского экономического содружества. На экспорт многих видов венгерского продовольствия в Западную Европу был наложен запрет. Венгерские крестьяне имели очень высокий жизненный уровень. Высок был и уровень их социальной удовлетворенности. После ликвидации социалистического строя в Венгрии сельскохозяйственные товарищества были распущены, что нанесло серьезный удар по венгерскому сельскому хозяйству и продовольственному положению в стране.

 

Во время перестройки в Советском Союзе тоже предпринимались попытки создания предприятий, находящихся в собственности их работников. Но над ними не был установлен государственный и общественный контроль. В результате их коллективы стали произвольно, без учета доходов, повышать зарплату и снижать производство. В итоге хорошая идея, применение которой позволило бы предотвратить криминальную олигархическую приватизацию «по Чубайсу» и насытить рынок разнообразной продукцией, была дискредитирована.

 

Следует упомянуть также и об опыте развития Норвегии и Швеции, в социально-экономической структуре которых имеется очень много элементов социализма в самом лучшем смысле этого понятия. Приоритетное значение они придают принципам социальной справедливости, высокому жизненному уровню и качеству жизни своих граждан. У них есть чему поучиться российской политической элите.

 

Экономическая и политическая модель общественного устройства ФРГ установила разумное соотношение между ролью государства и свободной игрой рыночных сил. Стихия рынка ограничивается государством там, где возникает угроза для социальной справедливости и социальной безопасности и стабильности. Государственному регулированию подлежит справедливое распределение доходов и собственности с учетом интересов групп населения, не участвующих в хозяйственной жизни или социально слабо обеспеченных. Это достигается функционирующей с немецкой точностью и основательностью системой прогрессивного налога на доходы и собственность, предоставления социальной помощи, пособий по безработице, дотаций на детей, платы за обучение и проживание.

 

В Энциклопедическом словаре Брокгауза и Ефрона мы читаем: «Экономическая модель социального рыночного хозяйства находится между двумя крайностями - рыночным хозяйством, основанным на принципе индивидуализма, и плановой экономикой, основанной на принципе коллективизма». К первой «крайности» относится социально-экономическая модель, господствующая в США на принципах неолиберализма и «саморегулирующегося рынка». Она больше всего подвержена неотвратимости глубоких экономических кризисов и катаклизмов, способных потрясти как американское общество, так и все здание мировой экономики. При этой системе человек действительно имеет «равные возможности» для своего обогащения, выживания или превращения в нищего. И горе тому, кто в силу различных причин не сумеет воспользоваться этими возможностями для своего утверждения в жизни. Он испытает на себе гибельную отчужденность от него общества и государства. В сущности, в такой системе царят «диктатура наживы» и «закон джунглей»: побеждает, выживает и господствует более сильный, изворотливый, ловкий, хитрый и зачастую не брезгующий никакими средствами в погоне за наживой и в борьбе за существование или самоутверждение. В таких условиях происходит селекция правящей элиты США.

 

Западноевропейская экономическая модель с ее социальной направленностью, во многом заимствованной из арсенала социалистических идей и христианского вероучения, в значительной мере смягчает холодную жестокость американской системы. В большинстве западноевропейских стран возобладал капитализм «с человеческим лицом», открытый для дальнейшего совершенствования и гуманизации.

 

Оглядываясь назад, можно сказать, что громадные возможности трансформации советской системы в демократическое, процветающее, конвергентное общество были далеко не исчерпаны в трагически оборвавшееся перестроечное время. Именно тогда появились первые зачатки передачи государственной собственности в аренду индивидуальным и коллективным собственникам. Ельцинский переворот оборвал дальнейшее развитие Советского Союза по пути создания конвергентной общественной системы. Но, как отмечается в посвященном этому периоду исследовании, «перестройка навсегда вписана в историю как смелая попытка решительного перехода от модели "государственно-бюрократического социализма" к подлинно демократическому, справедливому и гуманному социальному устройству. Этот ее потенциал еще далеко не исчерпан, он может быть востребован и нашей страной, и человечеством». Верно сказано, что «идея социальной справедливости — ванька-встанька мировой истории — еще зазвучит в России в полный голос».

 

На российской политической, экономической и научной элите, которой дороги интересы и благоденствие России и ее народа, лежат исключительно важная историческая миссия и громадная историческая ответственность — вернуть страну на путь здорового политического и экономического развития. Либерально-монетаристская модель нанесла России громадный ущерб и не принята российским обществом, хотя ее приверженцы все еще определяют политический и экономический курс страны. Применение этой модели вылилось, в частности, в то, что государственный бюджет России оказался равен бюджету города Нью-Йорка или бюджету секретных служб США.

 

В. И. Фартышев еще в 2005 году замечал: «Остается последний шанс остановить разграбление страны, превращение ее в сырьевой придаток Запада. Начать, наконец, проводить самостоятельную, независимую ни от "семьи", ни от олигархов, ни от США политику. Остановить деградацию нации. Вернуть России былой авторитет на мировой арене, вернуть пусть не друзей и союзников, каких сегодня у России просто нет, но хотя бы надежных партнеров».

 

К сожалению, большинство из этих задач и по сей день остаются актуальными. Выходу из кризисного положения России может содействовать создание конвергентного социального общества, которое вобрало бы в себя наилучшие национальные и социальные, особенно социалистические, черты прошлого развития России (Советского Союза) и современной западной социальной системы. Это отвечало бы национальным интересам страны, укреплению ее безопасности, ее социальному и экономическому прогрессу. Программа развития по «третьему пути» безусловно нашла бы широкую поддержку у подавляющего большинства российского народа, создала бы в стране социальную удовлетворенность и уверенность в будущем.

____________________________________________________________________________________________

Обвал России в 90-е годы

Причины и последствия в оценках современников

Вячеслав Дашичев,      

доктор исторических наук, профессор

 

Ельцинское "лихолетие" и его воздействие на материальное положение и духовно-нравственное состояние России еще не получили в нашей исторической литературе и в СМИ объективной, правдивой и всесторонней оценки, хотя написа-но об этом много. Для народа не раскрыты должным образом, какие внешние и внутренние силы  стояли за "реформа-ми" Ельцина и определяли их характер и направленность. И это понятно: нео-либералы, пришедшие к власти, отнюдь не заинтересованы в правде о том, как их политика привела к обвалу России. На одном из совещаний в Академии наук мне довелось услышать такое мнение: "Нас ожидает еще такой ХХ съезд, от которого весь мир ахнет".



Что же произошло с Россией в 90-е годы? Начнем с влияния внешнего фактора. Распад Советского Союза и приход к власти в России новой «элиты» во главе с Б. Ельциным правящие круги США восприняли как возникновение исключи-тельно благоприятных  геополитических условий  для осуществления идеи мировой "американской империи".  Для этого им нужно было решить еще очередную задачу - устранить с американского пути и Россию как важного субъекта мировой политики. С этой целью администрация президента Клинтона разработала новую внешнеполитическую докт-рину, получившую название: «Политика нового сдерживания» России („New Containment Policy“). По сути дела она явилась продолжением политики «холодной войны» с применением не военных, а "косвенных методов воздействия" на Россию. Даже сотрудники МИД ФРГ восприняли этот курс США с недоумением. В немецком официозе "Internationale Politik" они писали в октябре 2001 г.: «Для стратегии «нового сдерживания» и «отрицательного воздействия в легкой форме» или стратегии «селективного сотрудничества» в отношении России нет теперь никаких оснований. Россия не представляет никакой опасности. Она  является важным партнером, обладающим как и раньше большим воздействи-ем на  безопасность в Европе и Азии»1 (Huterer Manfred, Krumrei Claus Russland und der Westen,  „Internationale Poli-tik“, Oktober 2001, S.29.).
 

Вместо того, чтобы следовать замечательным принципам Парижской хартии, подписанной всеми европейскими стра-нами и самими США 27 ноября 1990 г. после окончания холодной войны и объединения Германии и нацеленной на создание Европы мира, безопасности, всеобщего сотрудничества и процветания, Вашингтон предпочел продолжить курс "косвенного разрушительного воздействия", на этот раз применительно к России.

 

Особая роль в достижении целей новой американской стратегии отводилась режиму Ельцина, который консультиро-вали боле 300 американских советников, среди них много сотрудников ЦРУ. В российской печати приводилось множе-ство свиде­тельств относительно того, как осуществлялось управление российской политикой во время "нового сдер-живания" России. Бывший председатель Верховного Совета Руслан Хасбулатов, весьма осведомленный в тайнах тог-дашней политики,  писал, что Ельцин добровольно согласился  на роль марионетки США. "Через различные инстру-ментарии" он согласовывал с американцами "на высшем политическом уровне" состав правительства, политический, экономический, социальный курс государства, его внешнюю политику.2. (Хасбуларов Руслан. "Преступный режим. "Либеральная тирания" Ельцина. "Яуза-пресс", М. 2011, стр.211, 215.)

 

«Независимая газета», опубликовав в декабре 1997 г. директивы МВФ правительству Черномырдина, поставила закон-ный во­прос: «Зачем России собственное правительство?» Главный редактор этой газеты Виталий Третьяков писал в статье «Правительство холопов»: «Давайте называть вещи своими именами: речь, по суще­ству, идет о внешнем упра-влении по крайней мере экономикой нашей стра­ны. Пусть этим занимаются и умные люди, но, во-первых, они не гра-ждане России, а, во-вторых, их никто не избирал и не назначал внутри РФ, то есть господа Комдессю и Вульфенсон абсолютно не ответственны ни перед кем в нашей стране. Так управляют банкротами.... В Кремле сидят холопы, вре-менно ворвавшиеся во власть»3. («Независимая газета»,19.12.1997)

 

Речь шла о  команде в составе Ельцина - Гайдара - Чубайса - Березовского, Гусинского, Грэфа, Абрамовича, Черно-мырдина, Козырева и многих других "нуворишей". Что можно было ожидать, например, от Чубайса - члена закрытого "Бильдербергского клуба", созданного представителями американской финансовой олигархии в 1954 г. Этот клуб  стал важным звеном "мировой  власти" наряду с "Трехсторонней комиссией", учрежденной группой Рокфеллера, Моргана и Ротшильда в 1974 г., а также американским "Советом по международным отношениям" и другими аналогичными орга-низациями, занимающимися разработкой геополитических проблем  в интересах "мировой элиты" США. В "Бильдер-бергский клуб" вошли видные политики, как Г. Киссинджер, З. Бжезинский, Д. Буш, ряд крупных финансистов и промы-шленников. От России в нёго выбрали, кроме Чубайса,  И. Иванова, бывшего при Ельцине главою министерства иностранных дел и секретарем Совета безопасности и ставшего членом совета директоров "Лукойла".

 

Используя Ельцина и его команду, администрация Клинтона рассчитывала создать в России материальную и духовную нищету, состояние разрухи её государственности, экономики, науки, образования, вооруженных сил, не допустить воз-рождения страны и превратить её в  сырьевой, нефтегазовый придаток Запада и поставить безопасность страны в прямую зависимость от цены на нефть и газ на мировом рынке. Лучшим способом достижения этих целей рассматрива-лось введение в России "капитализма с "американской спецификой". Это был гибельный путь для страны. Он принес неуправляемость экономикой и социальными процессами в стране. Период "первоначального накопления капитала", который страны Запада прошли более 300 лет назад, ознаменовался в России необузданной стихией рынка, диким произволом и поощряемой сверху безнаказанностью за экономические преступления. С невероятной быстротой в стране было создано состояние всеобщей бедности. В начале 1992 года в один миг были полностью обесценены рубль и государственные ценные бумаги, российские граждане и предприятия лишились своих сбережений, до минимума пала собираемость налогов, после чего последовали все беды России. Подавляющая часть её национальных богатств   была  передана за бесценок («копейка за рубль», как писал советник Клинтона Строуб Тэлбот4 - Тэлбот Строуб. "Билл и Борис. Заметки о президентской дипломатии". М. 2003, с. 36.) - разного рода проходимцам, чтобы выпестовать тесно связанную с США финансовую олигархию и американских ставленников во влиятельных государственных структурах.

 

Американская «шоковая терапия» привела к небывалому обвалу России - параличу её производства из-за криминаль-ной приватизации и отсутствия платежеспособного спроса населения, более половины которого оказалось за чертой бедности, переливу финансовой олигархией, теневой экономикой и криминалом громадных финансовых средств и на-циональных богатств России за границу; массовому бегству от нищеты на Запад, в основном в США, учёных, деятелей культуры, технической интеллигенции; развалу вооруженных сил, подрыву нучно-технического и образовательного потенциала, упадку сельского хозяйства, невозможности модернизации недопустимо устаревшего (на 70-80 %) промышленного оборудования.

 

Россию охватил демографический кризис. В комментариях к предварительным итогам переписи населения 2002 года, подготовленным к заседанию правительства РФ, говорилось: «Чудовищными темпами идет вымирание русского наро-да… Происходит абсолютно плановая, кем-то хорошо просчитанная депопуляция русского населения»5 (Депопуляция. «Литературная газета», 10-16 сентября 2003 г.)

 

В  средствах массовой информации было не мало призывов к законодательной и исполнительной власти опомниться, подумать о собственных национальных интересах и перестать проводить политику разрушения России.
 

Не было недостатка и в апелляциях к европейской общественности по поводу деструктивных действий режима Ельци-на. Так, в «Воззвании к германской общественности», подписанном наряду со мною Львом Копелевым, Юрием Афа-насьевым, Вадимом Белоцерковским, Сергеем Ковалёвым, Григорием Водолазовым, Дмитрием Фурманом и другими представителями российской интеллигенции и опубликованном во «Frankfurter Allgemeine Zeitung» (19.12.1996 г.) и в «Deutsch-Russische Zeitung» (2/1997 г.), говорилось: «С горечью и возмущением мы наблюдаем, как германское прави-тельство всеми мыслимыми способами поддерживает возникший в нашей стране антидемократический режим во всех его жестоких и противоправных действиях  и  как большая часть немецких средств массовой информации вольно или невольно пытается не замечать глубокий кризис, охвативший Россию.

 

Мы не можем себе представить, что германское руководство недостаточно информировано об этом кризисе. Многие люди в России подозревают даже, что Запад, в том числе Германия, оказывают Ельцину безоговорочную поддержку, потому что надеются с его помощью окончательно низвести Россию в ранг слабосильных государств. При решитель-ном осуждении и угрозе экономических санкций со стороны демократических государств команда Ельцина едва ли решилась бы в период с октября по декабрь 1993 г. ниспровергнуть конституцию и установить авторитарный режим, развязать чудовищную войну в Чечне и провести недавние антидемократические выборы, т. е. действовать таким образом, что это предопределило эскалацию кризиса в России.

 

Катастрофа развивается своим ходом – только так можно характеризовать теперь положение в нашей стране. Экономическая политика касты вокруг Ельцина и Черномырдина превратила тонкий слой старой коммунистической номенклатуры и «новых русских» в невообразимо богатых, ввергла подавляющую часть промышленности в состояние застоя, а большинство населения в бедность. В отношениях собственности пропасть между классом богатых и бедных ныне намного глубже, чем та, которая вызвала в прошлом Октябрьскую революцию».

 

Это воззвание, как и многие другие, были проигнорированы правящими кругами западноевропейских стран. С одной стороны, они были под пятой США и не смели возражать против поддержки режима Ельцина, с другой – в Западной Европе было не мало сторонников максимального ослабления России. Действовали инерция «холодной войны» и опасения, как бы Россия снова не превратилась в мощную державу и не вернулась к экспансивной политике, от которой она решительно отмежевалась во время реформ 80-х годов..

 

При анализе результатов деятельности команды Ельцина на протяжении 90-х годов невольно возникает впечатление, как будто в России орудовали оккупационные власти. По тогдашним расчетам экономистов, потребуется от 20 до 30 лет, чтобы устранить гибельные последствия «шоковой терапии». Ущерб от неё сравнивался с тем, который был нанесен стране в годы Второй мировой войны.

 

Этого мнения придерживаются и поныне многие российские эксперты. Так, директор Института Европы Российской академии наук академик Николай Шмелев в своей статье "Здравый смысл и будущее России: да или нет?" писал: "Сегодня вряд ли кто из реалистически мыслящих людей решится сказать, что за обозримые 15-20 лет мы сумеем возместить весь ущерб, нанесенный нынешним "смутным временем". За последние два десятилетия Россия потеряла 1/2 своего промышленного потенциала и, если не будут приняты экстренные меры, из-за устаревания оборудования в ближайшие 7-10 лет будет потеряна и оставшаяся половина. Минимум 1/3 сельскохозяйственных земель выведена из оборота, около 1/2 поголовья крупного рогатого скота пущено под нож. По оценкам ряда экспертов, за тот же период из страны уехало до 1/3 её "мозгов". В полуразрушенном состоянии находится наука, прикладные исследования и конструкторские разработки, система профессиональной подготовки кадров. За последние два десятилетия в России не было построено ни одного нового крупного промышленного предприятия (за исключением Сахалинского проекта), ни одной электростанции, ни одной серьезного значения железной или автомобильной дороги" (Журнал "Современная Европы", № 1, 2013, стр. 10.).

 

Нет ничего удивительного в том, что американский миллиардер Сорос, выступая на международном форуме в Давосе 27 января 2013 г., обратил внимание на плачевное состояние российской экономики. Но он не назвал тех, кто содей-ствовал этому. Об этом поведал видный американский исследователь Стивен Коэн в своей книге «Америка и трагедия посткоммунистической России». Он писал о катастрофических последствиях американской политики разрушения России. (Cohen, Stephen. America and the Tragedy of Post-Communist Russia“, New York, London, 2002.)
 

Cо своей оценкой этой политики он ознакомил и  широкий круг российских читателей в статье «США ведут в отноше-нии России неразумную политику»: «Американское государство участвует во внутренних делах России с конца «холодной войны», и ничего хорошего это не принесло. США должны просто заткнуться, пойти домой и заняться собственными делами… Это плохие времена для России, плохие времена для русско-американских отношений, и я не вижу, чтобы что-то улучшилось» (Стивен Коэн. США ведут в отношении России неразумную политику, «Советская Россия», 16.12.2003 г.)

 

В 1996 году группа видных российских и американских экономистов, озабоченных экономическим положением России, выступила с обращением к российскому президенту с осуждением политики «шоковой терапии» и с предложением новой экономической программы, способной вывести страну из кризиса, чреватого тяжелейшими последствиями. С российской стороны обращение подписали академики Л. Абалкин, О. Богомолов, В. Макаров, С. Шаталин, Ю. Яремен-ко и Д. Львов, с американской стороны – лауреаты Нобелевской премии по экономике Л. Клейн, В. Леонтьев, Дж. Тобин, М. Ингрилигейтор, М. Поумер (Полный текст обращения опубликован в книге О. Богомолова "Размышления о насущном", Москва, Экономика, 2003, с.109-113.)

.
В обращении, в частности, предлагалось следующее:

  • Российское правительство должно играть значительно более важную роль при переходе к рыночной экономике. Политика невмешательства государства, являющаяся частью «шоковой терапии», не оправдала себя. Правительству следует заменить её программой, при которой государство берет на себя основную роль в экономике, как это происходит в современных смешанных экономиках США, Швеции, Германии.

  • «Шоковая терапия» имела ужасающие социальные последствия, включая огромное увеличение числа абсолютно бедных людей, неудовлетворительные показатели здоровья и продолжительности жизни, разрушение среднего класса. 

  • Правительство должно активно действовать по перестройке структуры промышленности.

  • Серьезные правительственные меры должны быть приняты для предотвращения процесса криминализации экономики. Пользуясь невмешательством правительства, уголовные элементы заполняют вакуум. Произошел переход не к рыночной, а к криминализованной экономике. Государство обязано дать этому обратный ход и ликвидировать раковую опухоль преступности, чтобы создать стабильный предпринимательский климат и стимулировать инвестиции в производство.

  • Государство должно возродить потребительский спрос, увеличив пенсии и зарплату, содействовать образованию достаточных фондов для социальных нужд и обеспечить поддержку системы здравоохранения, образования, экологии, науки, что в целом могло бы защитить два великих достояния России – ее человеческий капитал и природные ресурсы.

  • Было бы целесообразно, чтобы правительство использовало доходы, получаемые от внешней торговли газом и нефтью, не на импорт продуктов и предметов роскоши, а на модернизацию устаревших заводов. Нужно добиваться, чтобы рента от эксплуатации природных богатств превращалась в доходы государства.

  • При проведении новой политики необходимо терпение. Переход экономики к системе рыночных отношений требует времени, иначе не избежать катастрофы. Архитекторы «шоковой терапии» не признали этого; результаты, как и ожидалось, вызвали глубокий кризис. 

     

Таковы были главные аспекты корректировки реформ для России, разработанной экономистами с мировым именем. Но режим Ельцина не обратил никакого внимания на рекомендации "экономических мудрецов". К сожалению, и его последователи совершенно проигнорировали их. Кстати заметим, что и Папа римский осудил сторонников «капитали-стического неолиберализма» в одной из речей, произнесенных им во время поездки на Кубу  в январе 1998 г.

   

В связи с этим очень показателен один эпизод. Чубайс, ознакомившись с программой «экономических мудрецов», по-спешил в Вашингтон, посетил госдепартамент и выразил протест в связи с программой, которая могла поставить крест на всю политику команды Ельцина. Государственный департамент позитивно прореагировал на вмешательство Чубай-са, осудил программу и участие в её разработке американских ученых. (Об этой истории поведал академик Дмитрий Львов на презентации упомянутой книги академика Олега Богомолова 15 октября 2003 г.).

   

Гайдар, Чубайс и иже с ними попытались оправдаться тем, что они, мол, одним махом хотели покончить с коммунис-тическим режимом и не допустить его возврата. На деле же они сделали всё, чтобы одним махом разрушить и разгра-бить Россию – то, что и планировала администрация Клинтона. Строуб Тэлботт, разрабатывавший политику Клинтона в отношении России, писал: «С чистосердечного одобрения большинством западных экспертов они (Гайдар и его ко-манда - прим. авт.) верили, что подобные жесткие меры необходимы по двум причинам: во-первых, чтобы создать ус-ловия для рано или поздно неминуемой платежеспособности Российского государства, а во-вторых, чтобы переломать хребет советского левиафана». (Тэлбот Строуб. Указ.соч., с. 129). Как говорится, «метились в Советский Союз, а попа-ли в Россию».

   

Величайший исторический парадокс конца ХХ века состоит в том, что менее чем за одно десятилетие одна супердер-жава - США  расправилась с другой супердержавой - Россией, не сделав ни единого выстрела и не пролив ни единой капли крови своих солдат. Такого еще не знала история.

     

Покидая пост президента России, Борис Ельцин попросил в своей прощальной речи прощения у русского народа. Но при этом не сказал, за какие же грехи он  просил прощения. За то, что в декабре 1991 г. подписал в Беловежье дек-ларацию о роспуске Советского Союза, нарушив тем самым волю народа, выраженную за сохранение страны на рефе-рендуме в марте 1991 года? Или за то, что за 10 лет своего правления привел Россию на грань катастрофы? Или за то, что, завладев  властью в российском государстве, стал служить американской "закулисе"? Всему этому нет проще-нья. Такое мог свершить Герострат, какого еще не знала  история.

______________________________________________________________________________________________

Russland-Deutschland-Jahr 2012-2013

Deutsche und Russen: 1000 Jahre von gegenseitigem Geben und Nehmen

Moskau, Panorama. Maler: D. Indejzew.

Die gegenseitigen Beziehungen Russ-lands und Deutschlands präsentieren die Exponate der umfangreichen Ausstellung „Russen und Deutsche: 1000 Jahre Geschichte, Kunst und Kultur“.

 

Diese Ausstellung eröffnet das Russland-Deutschland-Jahr 2012-2013, das unter der Schirmherrschaft der Präsidenten bei-der Länder, Wladimir Putin und Joachim Gauck, steht.

 

Handelsbeziehungen zwischen den Deutschen und den Russen. Holztafel aus dem 14. Jahrhundert aus Stralsund.

 

740 Exponate aus 75 Museen und Aufbewahrungsstätten Russlands und Deutschlands sind in drei großen Sälen des Staatlichen Historischen Museums im Moskauer Stadtzentrum zu sehen.

 

Hier sind erstmals einmalige archäologische Funde und Kunstwerke der alten Meister, internationale Dokumente im Original und seltene Manuskripte bedeutender Schrift-steller, frühe Handschriften und wertvolle  Diplomaten-geschenke für den Hof des Zaren zusammen ausgestellt.

 

Viele dieser Exponate werden erstmals der Öffentlichkeit gezeigt.

 

Natalia Pawlowa

Вмешательство в дела российские Россию не устраивает

C. Лавров. Фото: РИА Новости.

Сергей Лавров: «Попытка сделать из антисоветской поправки антироссийское законодательство нас не устраивает категорически.»

 

Американский сенат вновь вынес на повестку дня поправку Джексона-Вэника, дискриминирующая Россию в области торговли. В связи с так называемым делом Магнитского некоторые депутаты и, в частности, сенатор Б. Кардин, предлагают –взамен поправки Джексона-Вэника принять постановление запретить въезд в США нескольким десяткам российских политиков и ответственных работников властных структур, причастных, якобы, к смерти юриста.

 

"Дело Магнитского - это прежде всего российская проблема, к ней привлечено внимание высшего российского руководства. Есть соответствующие поручения, ведется соответствующая работа следственных органов, и пока суд не вынес своего решения, мы вообще не можем вмешиваться в этот процесс", - заявил министр иностранных дел России Сергей Лавров в Вашингтоне. Магнитский умер в столичном СИЗО "Матросская тишина" 16 ноября 2009 года. Его смерть вызвала большой резонанс в обществе и стала одной из причин широкомасштабных изменений в уголовно-исправительной системе страны. Попытка сделать из антисоветской поправки антироссийское законодательство нас не устраивает категорически», - подчеркнул глава российского МИД.

 

Упомянутая поправка Джексона-Вэника была принята американскими законодателями в 1974 году и вводила ограничения на торговлю с СССР в связи с отсутствием в Советском Союзе свободы эмиграции. В настоящее время поправка продолжает действовать в отношении России - правопреемницы СССР, а также
некоторых других стран СНГ. И хотя с 1989 года Соединенные Штаты ежегодно вводях мораторий на действие этой поправки, формально она продолжает существовать, так как конгресс ее не отменял.

Собств. Информ

Bayern baut Zusammenarbeit mit Russland aus

Bayern und Gazprom schließen Vereinbarung zur Zusammenarbeit bei Stromerzeugung. Road Map mit Gazprom ist wichtiger Meilenstein zum Bau neuer Gaskraftwerke in Bayern.

 

Deutschland legt großen Wert darauf, dass Gazprom, der weltweit größte Gas-Produzent, in Bayern über Gaslieferungen hinaus auch konkret in Betracht zieht sich unmittelbar am Bau und Betrieb von Kraftwerken zu beteiligen. „Damit macht das Unternehmen deutlich, dass es an einer langfristigen strategischen Partnerschaft interessiert ist und im Betrieb von Gaskraftwerken in Deutschland auch künftig stabile Marktchancen sieht“, so Bayerns Landesoberhaupt Seehofer.

 

Die „Road Map“ enthält noch keine verbindlichen Vereinbarungen über konkrete Investitionen von Gazpro in Bayern. Das Unternehmen und der Freistaat werden aber im Frühjahr 2012 intensive Gespräche mit der Energiewirtschaft, der stromverbrauchenden Industrie und den Kommunen führen, um mögliche Standorte für neue Gaskraftwerke zu untersuchen und zu identifizieren. Im nächsten Schritt wird Gazprom (bis Ende des nächsten Jahres) über konkrete Investitionen entscheiden. Der Freistaat wird die Koordinierung von Genehmigungsverfahren begleiten und sich beim Bund und der EU für günstige Rahmenbedingungen beim Bau der Gaskraftwerke einsetzen.

 

Gazprom verfügt über ein Sechstel aller sicher wirtschaftlich gewinnbaren Gasreserven der Welt. Das Fernleitungsnetz von Gazprom ist mit einer Länge von rund 150.000 Kilometer das weltweit größte und verteilt Erdgas zu 179 Verteilungsstationen. Mit 110 Milliarden US Dollar Marktkapitalisierung und 445.000 Beschäftigten ist Gazprom das wichtigste Unternehmen Russlands. 

Rainer Riedl,

Pressesprecher der Bayerischen Staatskanzlei

Politik Polens gegenüber Russland schadet eigener Wirtschaft

Polnischer Minister gegen neue Gasprojekte mit russischer Beteiligung in Polen

Der polnische Minister für Staatsvermögen, Mikolaj Budzanowski, hat sich gegen die Realisierung neuer Gasprojekte mit russischer Beteiligung auf dem Territorium Polens ausgesprochen.

 

"Eine Genehmigung für (die Lieferung) zusätzlicher Mengen von russischem Erdgas auf dem Territorium und an den Grenzen Polens wird es nicht geben. Ich werde das nie akzeptieren", sagte der im Kabinett für den Energiesektor zuständige Minister am Donnerstag im polnischen Rundfunk.

 

Zugleich sagte Budzanowski, dass der von Polen durchgesetzte Preisnachlass bislang ein Einzelfall in Europa ist. "Dank dem Abkommen mit Gazprom wird der Gaspreis für Polen von derzeit 575 US-Dollar pro 1000 Kubikmeter auf deutlich unter 500 Dollar sinken. Somit wird Polen ab 2013 statt bislang 15 Milliarden Zloty (4,6 Milliarden Dollar etwa 12 Milliarden Zloty jährlich für russisches Gas zahlen", sagte er.

Nach Berichten der russischen Presse

Найдено политическое решение о допуске грузинской продукции на российский рынок

Об этом заявил журналистам первый заместитель министра иностранных дел России Андрей Денисов

Роспотребнадзор запретил ввоз на российский рынок грузинских вин и минеральной воды «Боржоми» весной 2006 года. Это произошло после обострения грузино-российских отношений, официальной причиной запрета было названо низкое качество грузинской продукции.

 

«Насколько я знаю, вопрос, касающийся санитарного контроля, проверки качества, допуска продукции по санитарным показателям, в политическом плане решен. Остались только чисто технические процедуры, которые требуют оформ-ления, как и с любой другой страной. Рынок у нас для этого открыт, наверняка покупатели для грузинской продукции найдутся, от “Боржоми” мы пока не отвыкли», — сказал он.

 

Представитель МИД также отметил, что никакого дополнительного мониторинга продукции из Грузии Роспотребнад-зор не планирует. «Я не специалист в этой области, но я никогда не слышал о необходимости введения какого-то особого порядка и контроля. Кроме того, после присоединения к ВТО, на что, кстати, дала согласие Грузия, вступив-шая туда раньше, чем Россия, у нас есть порядок, который предусмотрен нашими соглашениями и обязательствами», — добавил дипломат.

 

Президент РФ Владимир Путин в ходе пресс-конференции 20 декабря заявил, что Россия выполнит свои обязательства в рамках ВТО по допуску на рынок грузинских товаров.

РИА Новости, 21 декабря 2012.

О законопроекте по налогообложению шельфа России

Новая система налогообложения шельфа планируется к запуску в первом квартале 2013 года

Министерство финансов Российской Федерации обсудило с Минэнерго и Минэкономразвития разногласия по законопроекту стимулирования добычи нефти и газа на шельфе России, сняв большинство вопросов, в том числе связанных с таможенным регулированием, сообщил журналистам заместитель министра финансов Сергей Шаталов.

 

«Мы сумели договориться обо всем с министерством энергетики и с Минэкономразвития, сняли все спорные вопросы. Мы выработали общий подход, разработали инструментарий, технологии, как будет происходить администрирование», — объявил Шаталов, подчеркнув, что текст законопроекта может быть подготовлен уже к новому году.

 

«Остались нерешенными еще вопросы, которые связаны с таможней», — добавил замминистра. Он отметил, что согласование данных вопросов потребует больше времени, но все поправки в Налоговый кодекс, которые необходимо внести в рамках законопроекта, Минфин уже подготовил.

 

Минэнерго РФ с участием профильных ведомств и организаций нефтегазовой отрасли ранее разработало документ в отношении добычи углеводородов на шельфе, содержащий ключевые параметры новой налоговой системы (включая налоговые и таможенно-тарифные льготы). Касается это новых проектов, добыча на которых начнется после 1 января 2016 года.

 

"Разрабатываемая новая налоговая система предполагает набор налоговых преференций, которые должны сделать шельфовые проекты экономически привлекательными", - цитирует агентство РИА Новости Шаталова. - "Все проекты будут дифференцированы на четыре группы в зависимости от условий расположения акватории, в которой находятся месторождения углеводородов. Будут установлены фиксированные (в процентах) ставки НДПИ с дифференциацией ставок и сроков их неизменности с даты начала промышленной добычи. Они составят: для проектов первой, базовой категории сложности — 30% (на пять лет); для второй, повышенной — 15% (на семь лет); для третьей, высокой — 10% (на десять лет); для четвертой, арктической – 5% (на 15 лет) к цене реализации нефти и газа (принцип роялти)..."

По сообщениям российской прессы

Города - xозяева ЧМ-2018 по футболу

В этом году было принято важное сразу для 13 российских населенных пунктов решение — стало известно, какие именно города России примут чемпионат мира по футболу в 2018 году. Право провести ЧМ-2018 Россия получила еще в декабре 2010 года, и изначально в заявку входили 13 городов — Москва, Санкт-Петербург, Калининград, Ярославль, Нижний Новгород, Казань, Самара, Саранск, Волгоград, Ростов-на-Дону, Сочи, Краснодар и Екатеринбург. Однако уже тогда было известно, что в итоге право принять у себя турнир получат 10 или 11 городов. В конце сентября стало известно, что в финальный перечень городов-хозяев ЧМ-2018 не попали Краснодар и Ярославль.

 

В том, что Москва станет организатором турнира, не сомневался никто, но в сентябре для столицы разрешилась своя интрига — было объявлено, что в Москве игры чемпионата примут стадионы «Лужники» и «Спартак». Это решение отразилось на проекте реконструкции стадиона «Динамо», который также рассматривался для проведения ЧМ-2018 — инвестор решил снизить вместимость объекта в 1,5 раза примерно до 30 тысяч мест.

 

В конце ноября гендиректор оргкомитета «Россия-2018» Алексей Сорокин сообщил, что для проведения чемпионата в городах-хозяевах ЧМ-2018 по футболу строятся или построены пять стадионов. На проектирование оставшихся арен оргкомитет намерен выделить 6 миллиардов рублей до конца 2013 года.